бедный район. Но как только барон Осман продал часть парка Монсо финансисту Эмилю Перье под жилищное строительство, эта земля стала одной из самых дорогих в городе.
В 1859–1860 годах барон Осман принял весьма смелое решение причислить к Парижу все земли внутри стены Тьера, возведенной в 1840-х годах. Таким образом в состав города были включены одиннадцать поселений полностью и тринадцать частично. Общая территория Парижа выросла более чем вдвое, а население увеличилось почти на пятьдесят процентов. Таможенный барьер отодвинули к оборонительным рубежам, хотя стена Генерального откупщика продолжала функционировать, отделяя внутренние округа столицы от внешних.
«Они пришили грязные тряпки на платье королевы» – так прокомментировал случившееся журналист Луи Лазар. Одни присоединенные к Парижу селения привыкли к собственной независимости, например, Отей, Пасси и Вожирар на западе, Монмартр на севере и Шарон на востоке, другие – были малоразвитыми, почти не имели мощеных дорог и канализации. Но это не пугало барона Османа: началось строительство мостов и дорог, прокладка новых улиц, создание новых парков и зеленых зон.
Зеленые зоны были важной частью проектов барона Османа. Он подарил городу Булонский лес и Венсенский лес. На основе этих лесных массивов были созданы английские парки. В Булонском лесу проложили около 95 километров дорожек, разбили бесчисленные цветники и создали два озера. Внутри города были перепланированы Люксембургский сад, придворный сад Тюильри, парк Монсо. Были открыты парки Монсури и Бютт-Шомон, разбиты новые скверы. Деревьями обсаживали бульвары и подъездные дороги.
Преобразования Османа коснулись церквей. Были построены Церковь Святого Августина, церковь Святой Клотильды, Сен-Пьер-де-Монруж, церковь Отей, русский православный собор Александра Невского.
Изменились рынки Парижа. Были построены новые павильоны на центральных рынках города – в Л’Аль. В строительстве использовали металлоконструкции. Осман организовал множество небольших районных рынков по всему Парижу, и везде были применены передовые технологии и металлоконструкции.
Барон Осман постановил, что вода Сены и Урка должна использоваться только для общественных целей, а воду для частного пользования, потратив огромные средства на впечатляющие акведуки, подвели из рек Иль-де-Франс.
Была сооружена гигантская система канализационных туннелей, дублирующая план улиц. «Это полностью моя идея», – позднее с гордостью говорил барон Осман. Он имел полное право гордиться тем, что сделано, потому что в пять раз увеличил размеры парижской канализации.
Несмотря на масштабность и величие проектов барона Османа, было очевидно, что, прежде всего они пошли на пользу районам, где проживают состоятельные горожане. В бедных предместьях стояли многоквартирные дома, товарные станции, заводы и склады. Треть домов не имела водопровода, в четырех пятых не было газа.
В 1857 году барон Осман писал:
