полицейскую машину, выскользнувшую из-за угла и остановившуюся прямо перед домом.
Он резко повернулся.
– Ладно, – сказал он, – слишком поздно. Теперь вы не успеете переодеться. Приехала полиция. Пошли, нам нужно уходить.
– Это помогло бы Арлине? – спросила она.
– Думаю, что могло бы помочь. Но теперь уже поздно.
Немедленно приняв решение, она расстегнула пояс юбки, дернула за «молнию», сбросила юбку на пол, выступила из нее и осталась в чулках и трусиках.
– Бросьте мне ту юбку, – сказала она. – Ту, что на первой вешалке.
– Я вам сказал, что уже нет времени. – Мейсон отрицательно покачал головой.
– Бросайте же, черт вас возьми! – крикнула она. – Я оденусь в холле.
Мейсон взглянул на ее длинные красивые ноги.
– Вы начинаете буянить, но… – Он рывком стянул юбку с первой вешалки. – О’кей, попытаемся. Заматывайтесь в юбку. Живо!
Пока Мадж Элвуд натягивала юбку через голову, Мейсон достал перочинный нож, сделал надрез на юбке, снятой Мадж Элвуд, и оторвал кусок ткани от подола.
Мадж Элвуд, одной рукой придерживая юбку, кинулась к двери.
– Сюда, – скомандовал Мейсон.
Они пробежали по коридору к двери, ведущей на лестницу, и открыли ее в тот момент, когда на этаже остановился лифт. Лейтенант Трэгг и одетый в штатское офицер вышли в коридор, когда дверь за Мейсоном и Мадж Элвуд уже закрылась.
Мадж Элвуд подвигала бедрами, поправляя юбку, застегнула «молнию» и спросила:
– Что теперь?
– Теперь, – сказал Мейсон, – мы спустимся на два этажа ниже, сядем на ступеньки и будем ждать.
– А если кто-нибудь из жильцов воспользуется лестницей?
– Мы будем заняты тихой беседой, – ответил Мейсон. – Я скажу, что дело о моем разводе окончательно решится не раньше чем через три месяца. А вы мне скажете, что, если я не собираюсь жениться на вас, все наши отношения на этом заканчиваются, что вы не намерены болтаться между небом и землей и что мы не можем больше жить так, как живем.
– Мне кажется, – улыбнулась она, – я где-то читала очень похожее, а может, даже слышала.
– Вполне возможно, – сухо сказал Мейсон. – Как вы в качестве актрисы?
– Можно попытаться. И долго мы будем сидеть?
– Не менее тридцати минут, а то и дольше. Мы прикурим сразу дюжину сигарет и дадим им полностью сгореть, это будет доказывать, что мы разговариваем уже давно.
– Я в ваших руках, – проговорила она. – Вы сами знаете, как нужно действовать, чтобы оставаться в законных пределах.
– Иногда, – признался Мейсон, – мне хотелось бы, чтобы эти пределы были пошире, но… ладно, я и так много сказал. Я хочу дать моей клиентке все лазейки, какие можно. Существует распространенное мнение, что вещественные доказательства могут привести к судебной ошибке. В действительности вещественные доказательства – одни из самых точных, если только они правильно поняты. А наиболее часто ведет к судебной ошибке личное опознание.
– Наши действия, как я понимаю,
