«Здесь проходил Адмиралтейский канал, который заключен в каменную трубу и засыпан», Владе всегда казалось, что там таится что-то совсем другое.
Теперь же пустынный переход ожил и бурлил жизнью. Эпицентр бурления располагался как раз около арки: там облако пыли сгущалось, там виднелись спины, затылки, и слышались громкие вопли.
– Так орать могут только на вурдалаков, я точно говорю, – прислушавшись, с видом знатока сообщил Ацкий. – Но орет не одна Лина Кимовна. Их много там орет. Завхоз наш, слышу… Даже Горана довели до ручки, ага! Полифонический хор…
Они подошли поближе, но никто из стоящих не обратил на них внимания. Влада совершенно зря волновалась о том, как ее встретят в Универе – всем было настолько не до нее, что почти никто не заметил даже крайне живописного Ацкого в занавеске.
Валькер тут же наткнулся на приятелей и начал пересказывать им свою трагическую историю, а Влада пробралась поближе, чтобы рассмотреть, что же случилось.
– Это кем же надо быть, чтобы вместо хорошо упакованного груза схватить то, что перетаскивать вас не просили?! – рычала худая женщина с нелепой растрепанной прической, тыча пальцем в груду грязного тряпья, к которой приближаться никто не осмеливался. Лина Кимовна еще не охрипла, и это означало, что скандал только разгорается. – Горяев, хуже дурака может быть только дурак с инициативой! Ты хоть понимаешь, что теперь казенное постельное белье из нашего общежития собрало всю подземную грязь от Москвы до Петербурга?!
Вурдалак Федька Горяев, вечный студент Носферона, который проводил годы на одном и том же курсе, держал в руках то, что в начале его пути выглядело и называлось одеялом, а его приятели, стоявшие рядом, растерянно переглядывались.
– Мне сказали, потащил, раз сказали, типа, – пробубнил Федька, который никогда не отличался умением связывать слова в фразы. – Сказали – и потащил, типа, раз сказали… Фобос Карлович, да?
– Я такого сказать не мог! – визжал завхоз Фобос Карлович Ливченко, родной дядя Дини, из чьих цепких лап тот когда-то благоразумно удрал. – Не мог! Я что – хочу потерять свое место рабочее?! Где мое письменное распоряжение об этом, где??? Горан Горанович!
– Что – Горан Горанович? – отозвался худой тролль в меховом жилете с забранными в хвост бесцветными волосами. – На меня хотите свалить – валите. Только я весь прошедший месяц архивы разбирал. И в Москве отдавать распоряжения вурдалакам просто физически не мог.
– Тогда кто дал распоряжение вурдалакам тащить постельные принадлежности?! Может быть, Буян Бухтоярович перепутал и ведомости переписал? – вопила Лина Кимовна. – Им же было четко приказано – своими подземными путями они тащат только архив библиотеки, тщательно и герметично упакованный! Вещи для общежития должны были перенести из Москвы валькеры, а не вурдалаки! И как теперь будут спать в общежитии студенты?? Вонища какая теперь от этого тряпья!!
– Отлично пахнет, а-атлично… – принюхиваясь к комкам
