устраивало, что вся ответственность за его поступки заканчивалась в углу за шкафом, у которого отвалились дверцы. А если прозрение всё же посещало Гр, наводя на мысль о неудавшейся жизни, он с ненавистью смотрел на Ло в такие минуты, и в его груди снова росло желание бунта. Правда, думать об Увстралии было лень – с некоторых пор бывший офицер научился испускать из себя мощные флюиды мужской силы, на которые слетались разноцветные стаи окрестных стрекоз. Они садились на голову, плечи и руки Гр, мешая ему сосредоточиться на плане мятежа. Поэтому у Гр хватало решимости лишь на то, чтобы сбежать в ближайшую гостиницу и напиться там в стельку в окружении наглых стрекоз. Не начавшись, бунт заканчивался: очнувшись от недельного протеста, Гр судорожно ощупывал себя, проверяя, сколько новых дырок появилось на его старом свитере…
О любви
За свою жизнь Гр влюблялся два раза. Первый раз он ничего не понял, потому что был трёхлетним ребёнком, когда гонялся за маленькой девочкой, приходившей к ним в гости вместе со своими родителями. Бегая за ней по квартире, он хотел уронить её, чтобы упасть сверху и целовать прямо в губы, точно так, как это проделывал герой взрослого фильма, заваливая молодую женщину на диван. На фильм Гр однажды взяла мать, упросив билетёршу пропустить мальчика. «Всё равно ничего не поймёт!» – сказала она. Фильм Гр действительно не понял, но хорошо запомнил тот эпизод. Иногда ему удавалось поймать девочку, и тогда все начинали смеяться, подбадривая его громкими возгласами, а девочка плакала. Гр проникался жалостью к ней и отпускал от себя.
Второй раз – это была Ло, в общем-то, случайная женщина, оказавшаяся в нужном месте в нужный час, к тому же старше его на девять лет. Правда, и с ней Гр тоже ничего не понял, потому как был очень напуган, свалившись в её хваткие объятия, а когда очнулся, всё решилось как-то само собой. Он подозревал, что к Ло его привязало чувство благодарности за то, что женщина спасла его от удара о землю, ну, и грудь её сыграла не последнюю роль. В третий раз Гр влюбился через год после увольнения из армии в незнакомую девушку, выглядевшую так беззащитно на тонких каблуках, что ему захотелось взять её на руки и унести далеко-далеко, на край света, где нет ни Ло, ни насоса, ни резинового ёжика!
Влюбился и сразу понял – по-настоящему! Ещё никогда в жизни не чувствовал он, чтобы так взволнованно билось его сердце и учащалось взбудораженное дыхание. Гр показалось, что он взлетел на воздух. Сам, без помощи Стимулятора Собственного Достоинства! И начал парить как птица над землёй! От ощущения счастья захотелось смеяться и петь песни.
Однажды он не выдержал и попробовал помахать раскинутыми в восторге руками, но устыдился, увидев, что прохожие остановились и принялись с любопытством его разглядывать. Догадавшись по их добродушным лицам, что люди далеки от осуждения, что они просто радуются вместе с ним, он звонко крикнул «Мерси!» и, обмирая от счастья, надолго завис в воздухе.
В душе росло и крепло предвкушение долгожданного праздника,
