стало любопытно, и она засыпала Тарка вопросами. Что говорят о Саруме торговцы? Довольны ли жрецы строительством святилища? Беседа затянулась почти до вечера. Тарк ушел, когда солнце начало клониться к закату.
Через два дня он пришел снова, и на этот раз Катеш держалась приветливее.
Еще через два дня, в сумерках, она услышала плеск весла на реке, и поняла, что это Тарк.
Они пылко поцеловались и вошли в хижину, но Катеш медлила – перед ее взглядом возник образ мужа. Если она поддастся своей страсти, то больно ранит Нуму, а боги наверняка пошлют ей ужасное наказание. Задрожав, Катеш отвернулась, боясь посмотреть на Тарка, но не устояла, торопливо сбросила одежду и, обнаженная, бросилась к нему в объятия с криком:
– Избавь меня от мук!
Пылкая тайная связь продолжалась все лето и осень, пока Нума занимался доставкой сарсенов из каменоломни в святилище. Катеш как одержимая наслаждалась ласками Тарка, запоминая каждую его черточку. Иногда она с дрожью вспоминала о неминуемой каре богов и гневе мужа, но страх исчезал при мыслях о заливистом смехе рыбака, его нежном взгляде и ласковом голосе. Ей хотелось родить Тарку ребенка, сбежать с ним за дальние моря, но Катеш понимала, что это невозможно. В мрачные дни правления Круна ей оставалось только предаваться запретной страсти и страшиться неведомого будущего.
– Теперь повсюду лазутчики и соглядатаи, – говорила она Тарку. – Если нас увидят, то обязательно доложат жрецам…
– Не волнуйся, – успокаивал ее рыбак, – я очень осторожен, о нашей связи не узнают.
Если муж мог представить жрецам доказательства неверности жены, то, по обычаям Сарума, женщину приносили в жертву богам, а ее соблазнитель должен был заплатить дань оскорбленному мужу. При мысли об этом Катеш сокрушенно качала головой и стенала:
– Почему боги не дали мне другого мужа?!
Тарк совершенно не походил на неуклюжего коротышку-каменщика. Иногда он откидывался на спину, потягиваясь, будто кот, а Катеш с восторженным вздохом усаживалась на него сверху; он лениво улыбался, а она ритмично двигалась над ним, выгибая спину и довольно постанывая. Она обнимала его, заглядывая в сонные глаза, и нежно укачивала, как ребенка. В отличие от Нумы, Тарк был с ней нежен и ласков, раз за разом заставляя ее стонать от возбуждения в его объятиях.
Когда каменщик возвращался домой, Катеш всем своим видом показывала, что рада его приходу, и по-прежнему старалась его ублажать. Терзаясь угрызениями совести, она клялась себе, что прекратит преступную связь с Тарком, но всякий раз, встречаясь с рыбаком, поддавалась порыву страсти.
В начале зимы оказалось, что Катеш ждет ребенка. Нумы уже месяц не было дома. Уж теперь-то кары богов не миновать!
– Он обо всем узнает! – вскричала она и горько зарыдала при мысли о страшной участи, ждущей ее за нанесенное мужу оскорбление. – Меня ждет смерть на священном алтаре!
Тогда Тарк и посоветовал ей, что делать.
На следующий
