совсем юный рыцарь… его имя стерлось из моей памяти.
– Сэр пилигрим, – презрительно произнес храмовник, – я могу освежить вашу память. Этого юношу звали Айвенго, и по чистой случайности ему удалось выбить меня из седла. Он смелый рыцарь, и я снова сразился бы с ним, ибо уверен, что мне удалось бы вернуть себе имя лучшего воина.
– Ваш вызов был бы принят сразу, – спокойно отвечал пилигрим. – Когда Айвенго вернется из Палестины, он встретится с вами в бою…
Казалось, хозяин дома утратил дар речи. Слуги, на которых имя Айвенго произвело впечатление удара грома, затаив дыхание, ждали, что будет дальше. Радость, гордость, гнев и сомнение сменялись на лице Седрика Сакса, словно тени облаков. Его молчание прервал голос аббата:
– Сэр Седрик, крепость напитков уже звонит к вечерне в наших ушах. Позвольте предложить последний тост за здоровье леди Ровены и с миром удалиться на покой.
Прощальный кубок обошел круг. Гости, поклонившись хозяину и леди Ровене, в сопровождении слуг и факельщиков направились в приготовленные для них спальни.
– Нечестивый пес, – прошипел храмовник, проходя мимо сжавшегося Исаака. – Ты тоже направляешься в Ашби?
– Да, ваша милость.
– И твой кошелек туго набит?
– Ни единого золотого, клянусь Моисеем! – Старик испуганно поклонился. – Я иду просить помощи у собратьев, потому что начисто разорен…
– Кто этому поверит? – усмехнувшись, сказал Буагильбер и пошел прочь, на ходу что-то шепнув своим мусульманским невольникам.
Глава 6
Отыскивая чуланчик, отведенный ему для ночлега, пилигрим шел по запутанным переходам огромного жилища Седрика, когда его остановила служанка леди Ровены и дала знак следовать за ней. Девушка шепнула, что ее хозяйка хочет немедленно видеть гостя. Пилигрим был удивлен этим приглашением, однако без возражений последовал за горничной.
Короткий коридор и лестница из массивных дубовых брусьев привели обоих в комнату, освещенную пылающими факелами в серебряных шандалах. Леди Ровена сидела в кресле, украшенном затейливой резьбой и походившем скорее на трон, а трое прислужниц тем временем укладывали ее пышные волосы на ночь. Пилигрим преклонил колено, принося дань уважения.
– Встаньте! – сказала девушка. – Тот, кто может сказать доброе слово об отсутствующих, имеет право быть принятым как близкий друг. – Она обернулась к прислужницам: – Оставьте нас, я хочу побеседовать с благочестивым пилигримом.
Девушки вышли, и лишь Эльгита осталась при госпоже.
– Странник, – помолчав, проговорила леди Ровена, – сегодня во время трапезы вы упомянули человека, имя которого по-особому звучит в этом доме. Я поняла вас так, что после отбытия английского войска на родину рыцарь Айвенго остался в Палестине. Он болен или, может быть, ранен?
– Я не так много знаю о рыцаре Айвенго, – смутившись, произнес пилигрим. – Нет, он как будто
