впечатление, чем внешность человека. Нужно быть внимательными к словам, которые мы произносим». И с ним нельзя не согласиться – ведь правильность речи в полном смысле слова является визитной карточкой, пропуском в интеллигентное общество.
Так ли необходим этот пропуск? Зачем нужен нелегкий труд по освоению литературных образцов? Возможно, и прав был академик А.А. Шахматов, в начале ХХ в. написавший, что не может небольшая группа специалистов указывать великому народу, как ему говорить. И что возразить маленькой девочке, возмущенно реагирующей на замечания бабушки: «Только ты и говоришь: “звони′т”, а все нормальные люди говорят: “звóнит”»? В качестве аргумента в пользу освоения нормы еще раз напомним, что ответственность за коммуникативную неудачу несет говорящий. Желание избежать подобных неудач не случайно приводило в период великой депрессии конца 20-х гг. ХХ в. тысячи американских предпринимателей и специалистов на курсы Дейла Карнеги, где учили искусству умело пользоваться речью и оказывать влияние на людей в деловом мире. А легендарный американский менеджер Ли Якокка утверждал, что всеми своими успехами он обязан изучению психологии и риторики. Ведь бизнес, как считают те, кто в нем преуспел, – это прежде всего искусство общения.
Говоря о культуре речи и норме, часто отмечают, что в течение последних десятилетий наше общество распалось на множество различных социальных слоев, отдельных групп. Их речевые особенности часто расходятся с нормами литературного языка. В язык проникают ранее периферийные элементы: разговорная лексика, специальные термины, заимствования. Стираются границы между ранее четкими стилистическими пластами, слова меняют привычный смысл, употребляются в нетрадиционом окружении. Ситуация, сложившаяся сегодня в русском языке, напоминает начало XVII в.: представители различных социальных групп не понимают друг друга, иногда используя одни и те же слова. В результате специалист-лингвист может ничтоже сумняшеся написать в словаре компьютерной терминологии, что «первое поколение компьютеров работало на электрических лампочках» (вместо «на лампах»), ведущая телепрограммы зачитывает новости о монахах «Свято-Михайловской пустыни» (вместо пу′стыни, т. е. монастыря) или рассуждает о «незаконных бандформированиях» (как будто есть законные!), родители не понимают, зачем для компьютера «обои» [3] и какую новую «раскладушку» хочет сын, а молодые люди выражают положительную оценку словами «готично», «гламурно» или «брутально», в словарном значении которых этой оценочности вовсе нет.
Закономерно, что и культура речи, и социальная психология ныне отвергают представление о том, что в обществе может существовать только одна общепринятая норма (поведения, речи). Принято говорить не об одной норме, а о системе норм (иначе – о динамическом характере нормы), которые варьируются в зависимости от речевой ситуации. То, что является нормой в межличностном общении, например, может оказаться
Картинка для рабочего стола компьютера. –
