– как в суд! Анна рассердилась, аж вскраснелась вся:
– У тебя в подчинении столько людей было, а ты с пятиклассником справиться не можешь?
Сердце Романова грустно сжалось – дочь ткнула в него этими словами, как ножом. Он ведь, действительно, руководил огромным коллективом, и с каждым умел найти общий язык. Нигде этому не учат – то есть, сейчас-то и этому учат, и другому всякому (на днях Павел Петрович видел в городе рекламную растяжку с красными буквами – «Учим говорить «Нет!»), но в его-то время никаких таких курсов для руководителей не было. Всё постигал на личном опыте – ошибался, конечно, но в целом, поступал верно. Никто бы на заводе не сказал, что Романов несправедлив, как руководитель.
А тут, смотрите, попало! Хотя, если призадуматься, что такого? Отец Павла тоже лупил в своё время – не часто, за дело. Так ведь он-то на отца такую варежку не разевал.
В общем, с Игнатом у них не особенно ладилось – только перед праздниками парнишка добрел, выклянчивая подарки. Всё какие-то игры с жестокостями ему подавай, да телефоны дорогущие. Однажды Павел Петрович купил к Новому году настольный хоккей, но его, кажется, даже и не распаковали, хотя с того нового года ещё три набежало. Так и валяется коробка где-то на балконе.
Внучка Настя тоже не слишком льнула к деду – её с малолетства таскали по конкурсам красоты для девочек, вот она и вела себя со всеми как взрослая женщина. Романова оторопь брала, когда Анна хвалилась Настиными фотографиями – семилетний ребёнок размалёван, как шалава подзаборная! Бальное платье, прозрачные перчатки, на голове – корона, с ушей длинные серьги свисают… И взгляд, главное, такой недетский – расчётливый, как у потаскухи. И поза – руки в боки, бедро вперед. Тьфу, смотреть тошно!
Анна обижалась:
– Ты, папа, совсем отстал от времени. Разве плохо, что девочка с детства будет уметь следить за собой, что не будет распустёхой, как…
Споткнулась.
– Как мать? – спросил Романов. Сердце в груди тяжело заворочалось, как будто искало выход из грудной клетки.
– Я не то хотела сказать, – начала оправдываться Анна. – Но мама ведь, правда, не уделяла особого внимания моей внешности. Я даже косы заплетать не умела – мне учительница в школе показала и корзиночку, и кральки…
– Сама ты кралька! Она вам жизнь подарила, а ты такие слова говоришь, бесстыжая!
Крепко они в тот раз поругались, но уже через день дочь позвонила – извинялась, плакала. В том же разговоре попросила денег на поездку в Турцию – Настя прошла в какой-то финал детского конкурса красоты, но дорога была за свой счёт, а у Анны – долги, кредиты, Валерка, которого со всех работ гнали, как таракана…
Романов оплатил поездку, но корону Насте выиграть не удалось. Было большое расстройство, Анна говорила, что это всё козни организаторов – какая-то пробивная мамашка занесла деньги.
Павел Петрович только раз дал себя заманить на один такой конкурс – во Дворце молодежи. У
