начались намеки на приглашение в Россию с перспективой остаться тут навсегда (полагаю, за мой счет), причем сгоравший от любви ухажер искренне не понимал, почему он не может жить со мной в одной квартире.
– Привет, – прочитала я. Саид писал по-русски, но на латинице. – У тебя красивые фото.
– Спасибо. А где ты в Египте научился русскому языку?
– Тут есть курсы. Еще я работал на курорте, с русскими.
– Интересно. А сейчас?
– Сейчас я в Александрии, у меня тут магазин детской одежды.
– Поздравляю. Ну а на сайте что ищешь?
– Девушку. Возможно, жену.
– Ого как. Какую по счету – четвертую? Египтянок уже не хватает?
– Нет, первую. Я пока не женат. А ты почему злишься? Извини, я, наверное, плохо пишу. Меня в основном учили разговаривать.
Писал он и правда ужасно, полностью игнорируя орфографию и пунктуацию. Вообще-то я всегда была страшно принципиальной в этом отношении и запросто могла удалить контакт, получив сообщение типа «Какая ты семпатяшка». Но Саид иностранец, первый из знакомых мне иностранцев, говорящий по-русски. Как лингвист я знала, что наш язык очень сложен для изучения, и тот, кто смог его осилить, в моих глазах заслуживал уважения. Наверное, поэтому его ошибки не злили, а скорее вызывали улыбку.
– Ты забавно пишешь, но меня это вовсе не злит.
– Забавно? Что это значит?
– Ну… смешно. Funny.
– А-а-а.. вот видишь, я не очень хорошо знаю русский.
– Нет, нормально. Извини, я сейчас хочу спать. Давай завтра поговорим?
– Конечно, нет проблем. Я тут обычно бываю вечерами. Спокойной ночи!
– Спасибо, и тебе.
Ложась спать, я поймала себя на мысли, что мое настроение заметно улучшилось. Египтянин… это интересно. Наверное, впереди очередной облом. А вдруг нет? Я пыталась вспомнить все, что знаю про Египет. Оказалось, что совсем немного. Фараоны, пирамиды, Ислам. Надо завтра поискать информацию о стране, чтобы было о чем поговорить. Вообще-то я почти никогда не общалась с арабами, предпочитая американцев и европейцев. Может, зря… кто знает?
Утром следующего дня я стояла у огромного, во всю стену, окна нашего офиса, и прихлебывала кофе. Мне нравилось смотреть на Москву сквозь такие стекла – это создавало иллюзию, что город лежит у моих ног. Напротив располагался лесной массив, за которым виднелись новостройки района Строгино – там я снимала квартиру. Город постепенно просыпался. Скоро на дорогах появятся многочасовые пробки, а сотрудники нашего бизнес-парка будут долго наматывать круги вокруг территории, пытаясь припарковать машину. Разумеется, кроме топ-менеджеров, имеющих парковочное место внутри, и страдальцев, вынужденных пользоваться общественным транспортом.
Я прожила в Москве почти полтора года, но ежедневная необходимость заходить в подземку до сих пор вызывает у меня оторопь.
