в состоянии. Сенсацию. С резонансным продолжением благородной научной драки врачей и прочих высоколобых деятелей. Ведь против того факта, что в горах люди живут лет на двадцать дольше, никто возразить не может. Против статистики не попрешь.
Так что все уперлось в банку. Можно было и керамические горшочки приспособить, но когда продукт зримо виден сквозь прозрачное стекло на прилавке, то… сами понимаете.
Барон обещал мне поспособствовать такому заказу и хотел уже упасть на хвост новому бизнесу, про который я ему еще ничего не сказал, но… появившийся герой Восточного фронта с извинениями выдернул меня из придворного общества.
– Рассказывай, Савва, что тут у вас происходит? – удивил он меня, впервые назвав по имени.
– Пойдемте в мой флигель, генерал, – взял я его под локоток, неторопливо уводя в сторону Иванова уголка в саду. – Там нет лишних ушей.
Генерал, оглядываясь на сад в цветочных клумбах, ошарашенно спросил:
– Я вот все понять не могу: неужели это у вас называется зима?
– По календарю – да, – ответил я. – Зато ваши конники наконец-то отогреются после «ледяного рейда». Я весь в нетерпении, ваше превосходительство, услышать подробности.
– Да гнать меня надо из армии после такого рейда, – неожиданно заявил Бьеркфорт, – а мне Рыцарский крест на шею повесили. Я в этих куявских снегах каждого четвертого бойца оставил. Многих даже похоронить не было возможности…
Бьеркфорт, приняв солидно на грудь, позволил себе откровенно выговориться. Видно, доверял мне. Или достало до предела все это держать в себе.
Начали мы квасить в Ивановом флигеле, но там еще культурно и без фанатизма. Все же в герцогском дворце находимся.
Потом, забрав Альту с младшим сыном – старший граф остался в своих дворцовых покоях с воспитателем и придворными няньками, – на двух пролетках выдвинулись в город, ко мне на «гору». И уже дома, в кабинете, оторвались по-настоящему, благо погреб у меня богатый. И закусить всегда есть чем.
– Подготовка дрянь. Слаженность частей низкая. Особенно на бригадно-полковом уровне, – вещал мне слегка окосевший генерал-лейтенант. – Никаких учений заранее не проводилось. А кто виноват? Я виноват! Казалось, взяли патронов по расчетам много, но оказалось мало. Кто виноват? Я виноват. Должен был предусмотреть, а не оглядываться на уставы. Последнюю неделю выжили только благодаря трофейным пулеметам.
Выпили снова. Я пока только внимал, впитывая чужой опыт, доставшийся так дорого. И давал генералу полностью выговориться. Все какая-никакая, а психотерапия.
– Гатлинги – дрянь. Лишний вес. Если бы я их по твоему совету не поставил на сани, то пришлось бы бросить в первые же дни рейда. Спасло меня то, что из-за низкой слаженности полков в дивизиях я не стал устраивать широкого загона, а бил всем кулаком то, до чего мог дотянуться. И в каждом конкретном случае имел численное превосходство
