и простыней. Место его находилось в конце кубрика. При дежурном освещении подмену заметить можно было, лишь пристально вглядываясь именно в эту кровать.
Но кто будет вглядываться? Дежурный по училищу? Тот пройдет по казарме, бегло осмотрит кубрики и двинет дальше. Ему проверять тринадцать таких рот, не считая подразделений батальона обеспечения учебного процесса.
Закончив с кроватью, парень быстро оделся, вышел в коридор и увидел дневального, сидевшего на подоконнике напротив канцелярии. Тот тоже заметил Левченко.
Миша подошел к нему и спросил:
– Как наряд?
– Нормально. А ты, смотрю, в самоход собрался?
– Собрался. Не знаешь, где дежурный по училищу?
– До нашего батальона еще не дошел. Ребята позвонили бы.
– А дежурный по роте?
– В каптерке у хомута. Посылку делят.
Хомутом курсанты называли старшину роты. Почему? На этот вопрос вряд ли кто-нибудь ответил бы. Так принято, да и все!
– Ты его предупреди, что я свалил.
– Нет. Сам договаривайся, как и положено. Только сегодня стремно в самоход идти. Усилены патрули, менты.
– Ничего, прорвемся! – Левченко вызвал из каптерки дежурного сержанта. – Свалить мне, Коля, надо.
– Приспичило, что ли?
– Сказал, надо!
– Кровать заправил?
– Все по уму.
– Ну, тогда удачи. Когда вернешься? К подъему?
– Может, раньше.
– Давай!
– Угу.
Левченко прошел в секцию оружейной комнаты, где у тумбочки с телефоном стоял второй дневальный.
– Я ушел, – сообщил ему Михаил и вышел из казармы.
Он обогнул ее со стороны учебных классов и лабораторий, прошел с тыла столовой. За зданием высилась вышка, где нес службу дневальный, в задачу которого входил контроль за территорией, примыкающей к ограждению. Прожектором он освещал периметр. Левченко дневальный увидел сразу.
Михаил подошел к вышке:
– Как тут?
– Нормально. До дороги никого нет.
– Ты предупреди своих сменщиков, что к утру вернусь.
– Не один ты. В самоход уже трое при мне свалили.
– И все равно предупреди!
– Давай!
Михаил вышел к забору напротив второго учебного корпуса, взобрался на него, аккуратно приподнял колючую проволоку, чтобы не порвать форму, и спрыгнул на землю.
– Все же пришел!.. – неожиданно раздался голос Лизы.
Михаил резко повернулся:
– Значит, ждала?
– Конечно, я же обещала.
– Тогда пошли в хату!
– С удовольствием.
Михаил и Лиза прошли к первым домам селения. Левченко постучал в калитку дома Акбая Джумаева, и тот открыл ее.
– Салам, Акбай! Поздновато я, извини.
– Ничего.
