отвечал молчанием на оскорбления или провокации?
– Очень хорошо, – сказал король. – Сделаем перерыв и подождем, пока все войско не перейдет через расщелину.
Королевская свита не заставила себя ждать – мужчины спешились, женщины приказали носильщикам опустить паланкины. Адолин отправился за донесением арьергарда. К моменту, когда он вернулся, Элокар уже был в центре всеобщего внимания. Слуги установили небольшой навес, чтобы устроить для него тень, а другие подавали вино, охлажденное при помощи одного из новых фабриалей, который мог делать вещи холодными.
Адолин снял шлем и вытер лоб тряпкой, вновь подумав о том, как хорошо было бы присоединиться к остальным и немного выпить. Вместо этого он спешился и принялся искать отца. Далинар стоял позади навеса, сцепив за спиной руки в латных перчатках, и смотрел на восток, в сторону Изначалья – дальнего, невидимого места, где начинались Великие бури. Рядом с ним стоял Ренарин и тоже вглядывался в даль, словно пытаясь понять, что же такого интересного там увидел отец.
Адолин положил руку брату на плечо, и Ренарин ему улыбнулся. Адолин знал, что его брат, которому уже исполнилось девятнадцать, был не таким, как все. Он носил на поясе меч, но едва ли знал, как им пользоваться. Таившаяся в крови болезнь не позволяла ему тратить на тренировки столько времени, сколько требовалось.
– Отец, – заговорил Адолин, – возможно, король прав. Может быть, нам следует поскорей отправиться дальше. Я вообще хотел бы побыстрей завершить эту охоту.
Далинар посмотрел на него:
– Когда я был в твоем возрасте, то с нетерпением ждал такой охоты. Убив большепанцирника, молодой человек мог бы похваляться этим целый год.
«Только не начинай опять», – подумал Адолин. Ну почему всех так возмущало, что он не любит охотиться?
– Отец, это же просто чулл-переросток.
– Эти «чуллы-переростки» достигают пятидесяти футов в высоту и могут сокрушить даже человека в осколочном доспехе.
– Да, и потому мы будем выманивать его часами, жарясь на палящем солнце. Если он решит показаться, мы утыкаем его стрелами, а приблизимся только после того, как он достаточно ослабеет, и до смерти изрубим осколочными клинками. Очень честная схватка.
– Это не дуэль, – заметил Далинар, – это охота. Великая традиция.
Адолин в ответ вскинул бровь.
– И да, – признал отец, – она может быть утомительной. Но король настаивал.
– Адолин, ты просто страдаешь из-за проблем с Риллой, – вмешался Ренарин. – Неделю назад ты был воодушевлен. Тебе и в самом деле стоило пригласить Йаналу.
– Йанала ненавидит охоту. Считает ее варварством. Далинар нахмурился:
– Йанала? Какая еще Йанала?
– Дочь светлорда Люстоу, – пояснил Адолин.
– И ты за ней ухаживаешь?
– Еще нет, но прилагаю большие усилия.
– Что случилось с другой девушкой? Той низенькой, что любила серебряные ленты
