хорошо, только надо потерпеть. У вас есть недоброжелатели, – очень тихо продолжила она, голос ее звучал ласково, точно она рассказывала сказку перед сном. – Вы могли умереть, но добрые силы не позволили этому произойти. Смерть заменили двумя годами подвешенного состояния.
– Кто заменил? – мысленно усмехаясь, спросила я.
– Судьба, – просто ответила женщина, пожимая плечами.
Похоже, ей было все равно, верю я или нет. Мне опять захотелось уйти, я не могла припомнить ни одного врага, желающего мне смерти. Если только Марина, она ревновала меня к своему парню. Однако вряд ли она столь кровожадна, тем более что доподлинно знает, как он мне безразличен.
– Что с вами произошло недавно? – спросила женщина. – Авария?
Первая мысль: как она догадалась? На моем лице никаких следов, мне тогда вообще повезло: ни переломов, ни ссадин, ни ушибов. Потом скажут, что я родилась в рубашке. Только бампер машины стал напоминать какой-то экзотический цветок, да помято левое крыло. Через неделю я должна получить машину из ремонта. А вдруг в этих картах что-то есть?
– Авария, – кивнула я под выразительным взглядом женщины.
– Вы могли погибнуть, но этого, слава богу, не случилось. Но ничто не бывает просто так. Теперь вам предстоит два года сомнений, метаний, беспокойства. Помните, их надо просто пережить. А потом все будет хорошо. Видите карту? Вы встретите свою любовь.
– Через два года?
– Нет, раньше. Но из-за вашего состояния вы долго не сможете понять, что человек рядом с вами – ваш избранник. Но когда наконец поймете, станете по-настоящему счастливы. Так говорят карты. А они не лгут.
«Что ж, за шестьсот рублей не так уж и плохо, – подумала я. – По крайней мере, мне обещано счастье». Обещанного, как известно, три года ждут, а она сказала – меньше двух, выходит, мне повезло.
– Вы сомневаетесь? – улыбнулась женщина, понаблюдав за мной.
– Нет, – пожала я плечами. Я, конечно, сомневалась, но авария не давала мне покоя. Как она догадалась?
– Вы очень романтичны, – заметила женщина. – Вам кажется, что вас тяготит одиночество, но оно вам нравится. Вы любите мечтать, а по-настоящему мечтать можно только в одиночестве. В кресле, с любимой книжкой в руках, когда горят свечи, звучит музыка… Какую музыку вы любите? Вивальди?
– Верди.
– Да-да, Верди, – кивнула она. – Травиата умирает. Белые камелии, жертвенная любовь… Горячий чай, плед в клеточку, и вы впятером…
Мне стало трудно дышать, руки вспотели, и я спросила растерянно:
– Что вы сказали?
– Одиночество впятером, – улыбнулась она. – Это совсем простая загадка. Разве нет?
– Да, наверное, – кивнула я. И потом уже не могла думать ни о чем, кроме этих ее слов. Может быть, вправду загадка совсем простая? Не может она в самом деле знать…
Когда мне было семнадцать лет, я написала
