ты здесь.
– А, секреты! – по-своему истолковал это Макс. – Тогда ладно. Чего ты там понавез? Лучше бы книжку какую. Нормально я. Профессор осмотрел, сказал, что поправляюсь. Что случилось, допытывался. А я, честное слово, не помню. После его ухода вспоминал, вспоминал… До того, как ты пришел со службы вечером, помню, как показал дневник, помню, а дальше – провал.
– Не волнуйся, главное – спокойствие.
– Это Карлсон говорил.
– Это нам твой Василий Иванович говорил. Ты отъедайся. Это тоже профессор говорил. Пока вот соки, пасты, шоколады. В школе все нормально. Директорша сказала, что помогут наверстать. Невеста твоя интересовалась, тоже обещала помочь.
– Ай, ну папа, – засмущался Макс.
Невестой отец называл школьную подружку сына. Когда-то они сидели за одной партой, потом разные интересы охладили их отношения, сейчас же затаившаяся взаимная симпатия перерастала во что-то иное, о чем подросток вообще не хотел говорить с кем бы то ни было.
– Да ладно тебе. Какую книгу привезти?
– Мне Женька обещал. Еще до каникул. Может, свяжешься? Он знает.
– Найду. Ну, пора. Врач просил долго по первому разу не засиживаться.
– Да, езжай. Когда снова будешь?
– Теперь часто, – офицер крепко обнял сына и ушел, оставив в душе юноши радостное ощущение любви, тепла и нужности на этом свете.
Помахав ему в окно, больной развернул свертки и только сейчас почувствовал, как проголодался. Поев разных вкусных фруктовых кашек, подросток с какой-то хитрецой покосился на конфеты, а затем блаженно закрыл глаза, в точности выполняя предписания тихого часа.
Разбудил его вечером мрачный Василий Иванович. Сугубо по-деловому осмотрев юношу, он сказал:
– Молодцом, продолжай в том же духе, – после чего повернулся к больному на соседней койке.
– Василий Иванович, когда меня выпишут? – жалобным голосом спросил Максим.
– А что, тебе плохо здесь? Только очухался, и уже надоело? Не нравится?
«А что здесь должно нравиться?» – хотел, было, спросить Макс, но, взглянув в грустные уставшие глаза профессора, осекся.
– Четверть кончается. И год.
– Переведут без экзаменов. Выведут средний. Все равно напрягаться тебе долго нельзя будет. Так что отдыхай и выздоравливай. Мы еще с тобой обстоятельно поговорим на эту тему, – пообещал профессор, уже стуча по конечностям его соседа.
Глава 2
– Угощайтесь, угощайтесь. Мне все равно много пока нельзя. Да, а как меня до этого кормили? Кололи? – спросил Максим у медсестры.
– Да, первых несколько дней кололи, а потом потихоньку из ложечки кормили. И ничего, глотательный рефлекс утрачен не был. Правда, давали только жидкое или пюре, тоже совсем жиденькое. Так что сейчас смотри, никакого мяса раньше времени.
– Вот я и говорю: угощайтесь. Почему это Чапай такой злой? – поинтересовался
