контекстом западного рационализма, поэтому процессы модернизации отныне не воспринимаются в качестве рационализации, как историческая объективация разума»[3]. Следует отметить, что генезис такого понимания восходит к Карлу Марксу, отмечавшему, что: «Дело <…> не в более или менее высокой степени развития тех общественных антагонизмов, которые вытекают из естественных законов капиталистического производства. Дело в самих этих законах, в этих тенденциях, действующих и осуществляющихся с железной необходимостью. Страна, промышленно более развитая, показывает менее развитой стране лишь картину ее собственного будущего»[4].
Сегодня различие позиций в отношении политики развития базируется на соответствующих теориях модернизации или, более широко, на теориях развития, выступающих обоснованиями внутри– и внешнеполитических стратегий. Сегодня, как и полвека назад, борьба за выдвижение наиболее убедительной и привлекательной теории развития становится важной частью soft power, конкуренции между глобальными центрами влияния.
В рамках этой проблематики сложилось значительное количество направлений и концепций, различающихся как дисциплинарным подходом, так и предметным фокусом. Ниже приводится структура наиболее значимых теоретических подходов (без претензий на их исчерпанность).
Общим для всех теорий модернизации (теорий отставания, догоняющего развития) является представление, что причины неразвитости связаны с внутренними факторами, такими как неграмотность, традиционное аграрное общество, традиционные ценности и ожидания населения, слабое разделение труда, недостаток коммуникаций и инфраструктуры. Различия в структуре и историческом пути мало принимались во внимание, внешние влияния игнорировались. Такой подход, вполне очевидно, снимал вопрос об ответственности колониальных держав и возлагал эту ответственность на власти «новых» государств. При этом исходным было представление, что существуют общие законы Прогресса и образец, задаваемый развитыми странами, рано или поздно будет реализован.
Теория модернизации рисует линейную модель, в континууме которой располагаются как развитые, так и еще «недоразвитые» страны. Она, таким образом, фиксирует уровень «отставания», преодоление которого и является целью модернизации. Соответственно мера «модернизации» и ее средства – качество производственной инфраструктуры, потребность в капитале, масштаб трансферта ноу-хау. Развитие – повышение производительности и эффективности – измеряется, прежде всего, показателем ВВП на душу населения. Легко увидеть сходство такого подхода с тем, который лежал в основе советской модернизации (и продолжает оказывать влияние на современные представления).
«Дуалистические теории» предполагают расщепление экономических и социальных структур на «модернизованный» и «традиционный» сектора.
«Традиционный» характеризуется
Хабермас Ю. Философский дискурс о модерне. М., 2003. С. 8.
Маркс К. Капитал. Том 1 // К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения. Т. 23. С. 6–9.
