он называл Мировым Разумом (Nous), принцип, который, согласно его воззрению, абсолютно отделен и освобожден от материи и действует преднамеренно, назывался Движением, Единою Жизнью или Дживатма в Индии, века до 500 г. до Р. Х. Только философы арийцы никогда не наделяли этот принцип, являющийся для них беспредельным, конечным «атрибутом мышления».[76] Это естественно приводит к «Всевышнему Духу» Гегеля и немецких трансценденталистов – контраст, который, может быть, полезно указать. Школы Шеллинга и Фихте далеко отошли от примитивного, архаического представления Абсолютного Принципа и отразили лишь аспект основной мысли Веданты. Даже «Absoluter Geist», намеченный фон Гартманом в его пессимистической философии «Бессознательное», хотя, может быть, и является наиближайшим приближением к индусским Доктринам Адвайты, достигнутым европейским умозрением, однако также далек от действительности.
По Гегелю «Бессознательное» никогда не предприняло бы грандиозную и трудную задачу развития Вселенной, если бы не надежда достичь ясного Само-Сознания. В связи с этим нужно иметь в виду, что определяя Дух, термин, употребляемый европейскими пантеистами, как эквивалент Парабрамана, как Бессознательное, они не приписывают этому выражению значение, которое оно обычно предпосылает. Оно употребляется за отсутствием лучшего термина для символа глубокой Тайны.
«Абсолютное Сознание позади феноменов», говорят они, «именуемое Бессознанием только в силу отсутствия в нем всякого элемента личности, превышает человеческое представление. Человек, будучи не в состоянии оформить ни одного представления иначе, как в терминах эмпирических феноменов, лишен возможности, в силу самого строения своего существа, приподнять покров, окутывающий величие Абсолюта. Лишь освобожденный Дух может слабо постичь природу источника, откуда он произошел и куда он должен, в конце концов, вернуться. Если даже высочайший Дхиан-Коган может только преклониться в неведении перед страшной Тайной Абсолютного Бытия; и если даже в этом завершении сознательного существования – «погружения индивидуального сознания во Всемирное Сознание», употребляя фразу Фихте, – конечное не только не может постичь Бесконечное, но и приложить к нему свою меру познавательных опытов, то как же можно сказать, что Бессознательное и Абсолют могут иметь инстинктивный импульс или надежду достичь ясного Само-Сознания?[77] Ведантист, кроме того, никогда не допустил бы эту мысль Гегеля. Оккультист же сказал бы, что она вполне приложима к пробужденному Махат'у, Мировому Разуму, уже выявленному в феноменальный мир, как к первому аспекту неизменного Абсолюта, но никогда не к последнему. «Дух и Материя или Пуруша и Пракрити суть два первичных аспекта Единого, не имеющего Второго», так учат нас.
Движущий Материей Nous, оживотворяющая Душа, присущая каждому атому, проявленная в человеке, латентная в камне, имеет различные степени мощи. Это пантеистическое представление всеобщего Духа-Души, проникающего всю Природу,
Я подразумеваю здесь конечное самосознание. Ибо, как может
Cм.
