подлеска?
Он расставил ноги пошире.
– Почти наверняка нет. Практически никто не знает об этом месте.
– Отлично. – Она отряхнула ладони. – Тогда не вижу причин не делать того, что мы планировали до всей этой ерунды.
Он нахмурился, и горизонтальные складки пересекли его лоб.
– Не понимаю, к чему ты клонишь?
– Ты планировал здесь пару дней отдохнуть, верно?
– Ага, – протянул он.
– Я тоже. Ну, не здесь, конечно, но я планировала часто ходить на пляж. А остальное время я хотела провести с парой толстых романов, заказать пиццу, съесть много шоколада и не прикасаться к работе.
После трех лет работы без перерыва она заслужила отпуск.
– Ты предлагаешь отдыхать вместе?
– Не вместе!
Он скривил губы.
– Конечно же нет. Прости, ошибся.
– Но «да» в том, что касается отдыха.
Он снова сменил позу, и это привлекло ее внимание к его длинным ногам. Во рту у нее пересохло.
– Главное, не ходи здесь без одежды, как ты наверняка это делаешь, когда никого нет. Купание нагишом запрещено.
Ей не стоило думать о Митче без одежды. Целая куча неприличных картинок атаковала ее сознание. Ее щеки покраснели. Митч ухмыльнулся. Теплый, как средиземные ночи, взгляд убеждал ее избавиться от масок.
Правый уголок его губ изогнулся в улыбке самым соблазнительным образом, и сердце ее застучало быстрее. Он приблизился, обдавая ее запахом мяты и цитруса.
– Оно бы того стоило, просто чтобы посмотреть на твое лицо. У тебя острый язык и грозный вид, Таш Бакли, но я уверен, что вывести тебя из равновесия будет так просто, как и обычно.
Это невозможно! Она отшатнулась. Она не могла все еще хотеть Митча после всех этих лет.
– Только попробуй, и я уйду. – От страха ее голос стал резким.
Он отодвинулся, и тропическая синева его глаз застыла льдом.
– Это безумие.
Возможно, но, по крайней мере, она будет сумасшедшей, но никто не разобьет ей сердце.
– Мы будем делать именно то, что мы планировали… по отдельности.
Она развернулась и широким шагом направилась к коттеджу.
Это всего на пару дней, повторяла она себе, влетая в спальню, в которой Митч оставил ее чемодан. Она открыла его и надела купальник. Все, что от нее требуется, – это вести себя вежливо и любезно. Ей придется приложить усилия, но…
Любезно? Она скривилась и натянула платье. Ладно, «любезность» была малодостижима, но вежливость – отстраненная вежливость – должна у нее получиться. Ради всего святого! Этот мужчина просто выполняет свою работу. Она могла проявить хоть немного благодарности, нравилось ей это или нет.
Ну очевидно, что ей это не нравилось, но она способна вести себя как взрослый человек. Она стиснула зубы. Попробовала улыбнуться. В спальне не было зеркала, поэтому она не могла оценить, получилось у нее или нет. Улыбка ощущалась неестественно,
