и добродушный.
Макана влюбилась в него с первого взгляда. Она скрывала свою любовь, а после его женитьбы запретила себе и думать о нем. Только когда он развелся, она стала все чаще поглядывать на него, исподтишка любовалась его статной фигурой и лицом, полным мужественной красоты. Даже когда его не было рядом, ей все время слышался его низкий бархатный баритон. Она с нетерпением ждала встреч с ним, хотя зачастую эти ожидания заканчивались всего лишь бег лым обменом взглядами и приветствиями.
Если Шейн уезжал на операцию, она тосковала по нему и с трудом скрывала радость, когда он возвращался и ненадолго заскакивал к ним поболтать с Холтом. Сегодня она мысленно благодарила его за то, что он вовремя оказался рядом. Страшно представить, что с ней стало бы, если бы он опоздал.
Ее размышления прервал хриплый стон бандита. Глаза его по-прежнему были закрыты, но он едва заметно шевельнулся.
– Он приходит в себя.
– И прекрасно. – Шейн отвел ее подальше, чтобы бандит не смог дотянуться до ее ног. – Хочу допросить его без официального рапорта.
Нечто в этом роде она часто слышала от Холта.
Шейн подошел к бандиту, и тот открыл глаза.
– У тебя две минуты на то, чтобы сказать мне, кто ты такой и зачем сюда явился. – Он направил на него пистолет. – Или тебя нужно подстегнуть?
– Шейн, пожалуйста! – взмолилась Макана. Она понимала необходимость строгого, даже жесткого допроса, но не хотела при этом присутствовать. С нее достаточно пережитого ужаса.
– Иди во двор и подожди там полицию, – бросил ей Шейн, не отрывая взгляда от бандита.
Но Макана боялась, как бы из-за нее Шейн не угодил в тюрьму, поэтому осталась на месте.
– И не подумаю.
Бандит приподнял голову, но промолчал, только пошевелил рукой, отчего Шейн напрягся и крикнул Макане через плечо:
– Не приближайся к нему!
Она отскочила назад и, наткнувшись на стул, ударилась о его ножку лодыжкой.
Охнув от боли, она покачнулась. Как крюком, бандит зацепил своей ее ногу и потянул к себе, внезапно оказавшись в сидячем положении.
Шейн протянул к ней руку, но бандит стремительно схватил ее за щиколотки и рванул на себя. В мгновение ока она оказалась лежащей на нем, кверху лицом, а бандит прижал кочергу к ее горлу.
– Брось оружие!
Это были его первые слова с того момента, как Шейн ворвался в гостиную.
От ужаса у Маканы сердце готово было вырваться из груди.
Шейн застыл на месте и медленно прицелился из пистолета в бандита.
– Я сказал, брось его! – Бандит сильнее нажал на кочергу, не давая ей дышать. – Бросай, или я убью ее! – Он стиснул кочергу с такой силой, что побелели костяшки пальцев.
Шейн метнулся в сторону и выстрелил. Пуля пролетела в дюйме от ее головы. Тело бандита содрогнулось под ней, рука его безвольно упала на
