сюда.
Рофальдер попытался покровительственно взять Генриетту за руку, но она отдернула ее как от удара. Он недоуменно развел руками и занял кресло за столом.
– Рофальдер, – вкрадчиво произнесла Регина, – меня мучает один вопрос: Вы собираетесь жениться? По столице, знаете ли, идут слухи, что у Вас есть некая молодая особа, которой Вы дали такое обещание, и эта девушка не моя внучка.
– Ложь, леди Гертруда, это оговор, – взорвался Рофальдер, но при этом его лицо густо покраснело и глаза забегали, – как Вы могли в такое поверить? Вы такая мудрая женщина…
– Конечно, конечно, – согласилась она, – мудрая, потому и спрашиваю, что привело в наш дом Вас, лорд Рофальдер?
Я, как мне и велели, просто сидела и наблюдала.
– Леди Гертруда, – хрипло попросил Рофальдер, кивнув в мою сторону, – пусть она уйдет. Не люблю ищеек, а с ее появлением в доме я потерял покой. То Ольгерд не спускает с меня глаз, нет его, этим занимается Альбер, а когда они оба отсутствуют, то за мной следит эта девчонка.
– Я? – изумление было настоящим. – Вы ничего не путаете, лорд Рофальдер, не слишком ли много чести, чтобы я следила за Вами?
– А зачем тогда Ольгерд приволок тебя сюда? Неужели ты действительно поверила, что твоя мать леди Артиваль Тримеер? Наивное дитя. Твой попечитель прекрасно знает, кто настоящая дочь его сестры, и бережет девушку, а ты только расходный материал. Ты здесь для того и появилась, чтобы вынюхивать, выслеживать и мешать достойным людям. Твое дело выполнить всю грязную работу, – он злорадно улыбался, – а потом ты просто исчезнешь. Нападение, твое распростертое тело на снегу, лужа крови. Старики поплачут, но быстро утешатся, и жизнь пойдет своим чередом, но уже без тебя.
– Довольно, – властный голос Регины прервал его, – Видана настоящая дочь Артиваль, точка. А вот чем Вы здесь занимались предстоит ответить.
– Неужели? – ехидно спросил он и добавил, – я думаю, леди, что Ваша компания мне не интересна. Генри, ты умница, но вот твои родственники… они не устраивают меня, прости. Помолвка расторгнута, – и с этими словами Рофальдер выскочил за дверь. Послушалось шипение, Генри метнулась к дверям, распахнула, переход закрылся перед ее носом.
На негнущихся ногах Генриетта дошла до кресла, в котором только что сидел ее, теперь уже бывший жених, и рухнув в него, зашлась в слезах.
– Поплачь, малышка, поплачь, – произнесла Регина, – но хвала Черной Луне, что все вскрылось сейчас, а не затянулось еще на несколько лет.
– Бабушка, миленькая, что мне сейчас делать? Мне же будут смеяться в лицо, зачем он так поступил со мной?
– Леди Гертруда, – потерянная леди Амилен едва подбирала слова, – как нам избежать скандала, что будет с Генри?
– А мы сейчас узнаем, – вдруг безмятежно сказала та, – устами младенца глаголет истина. Видана, твои мысли.
– Нашли у кого спрашивать, – взревела Генриетта, – это она
