Теплое летнее утро. Воздух необыкновенно прозрачен, и свеж, как после обильного дождя. Пахнет скошенной травой и медом. В центре большого поместья стоит старая трехэтажная вилла Бартон-холл, окруженная кустами белой чайной розы. На западной стороне от высокого здания падает густая тень: здесь даже прохладно, зато на другой стороне уже довольно жарко и белые цветы кустарника полностью раскрылись под солнечными лучами.
Внезапно в этот полный покоя и неги мир ворвался какой-то необычно резкий звук, напоминающий громкий хлопок. Женщина лет пятидесяти в желтой соломенной шляпке, сидящая в старом плетеном кресле и читающая потрепанную книгу, повернулась в сторону дома, прислушалась: звук больше не повторился. Поправив сползающие на нос очки, женщина снова углубилась в чтение, но через несколько минут голова ее сонно упала на грудь, а руки с книгой безвольно опустились на колени.
В столовой служанка в аккуратном белом фартучке накрывала на стол и что-то тихо мурлыкала себе под нос.
– Ты так шумишь, Мэри, что даже в холле тебя слышно, – ворчал старый лакей на молоденькую девушку. – Молодежь совсем не желает ничему учиться. Накрывать надо бесшумно, а ты так гремишь, что вот-вот перебьешь всю посуду.
– Хватит ворчать, Сэм. Что ты так беспокоишься? У хозяина денег куры не клюют, купят новую. Помоги мне лучше.
– Глупая, он же с твоего жалованья вычтет.
Служанка рассмеялась.
– Ну, если ты не разболтаешь, так никто и не узнает.
Ровно в час дня прозвучал гонг к ленчу. С минуту в огромном доме стояла тишина, но затем, почти одновременно, раздался стук нескольких захлопывающихся дверей.
Первой в столовую вошла Вирджиния Форбот, девушка двадцати трех лет, высокая, стройная, тщательно причесанная, одетая в серый элегантный костюм. Увидев, что никого еще нет, она подошла к открытому окну, остановилась и рассеянно посмотрела в сад. Послышались оживленные голоса, и в дверях столовой появились молодые люди: Николь, младшая сестра Вирджинии, и их кузен Роберт Паррот.
– Ты не права, Николь! – кипятился Роберт.
– А вот и права! Привет, Вирджиния! Ты все таки решила вернуться к нам?
Вирджиния снисходительно посмотрела на них. Она была старше Николь всего на два года, но считала сестру, которая еще не закончила университет, несмышленой девчонкой.
– Это отец попросил меня приехать на уик-энд, и естественно, я не смогла ему отказать.
– Вот и правильно! Что летом делать в душном городе? – подхватил разговор кузен. – Может, сядем за стол? Есть хочется!
Когда все трое устроились за столом, из открытого окна донесся звук подъезжающего автомобиля.
– Наверное, Томас с Оливией! Кажется, они тоже собирались вернуться, – Вирджиния встала из-за стола и снова подошла к открытому окну. – Да, это они! Мэри, поставь еще два прибора.
Через пять минут к сидящим за столом присоединились брат Николь и Вирджинии Томас со своей молодой женой, а так же тетушка Лео Паррот, мать Роберта. Томас, старший брат Вирджинии и Николь, извинился за опоздание, и они заняли свои места. Наконец, все были в сборе, пустовал только один стул, на котором обычно сидел глава семьи сэр Джеймс Форбот.
– Мэри, поднимись к мистеру Джеймсу, – Вирджиния строго посмотрела на служанку и, обращаясь к остальным, добавила, оправдывая отца:
– Наверное, за работой не слышал гонг. Правда, – добавила она, – это на него совсем не похоже.
– Какая сегодня изумительная погода, правда, Томас? – обратилась к мужу Оливия, миниатюрная блондинка с большими голубыми глазами.
– Да, дорогая, – муж был чем-то расстроен, ему явно не хотелось поддерживать разговор.
– Мы с удовольствием проехались с откинутым верхом, и ветер такой теплый, – продолжала Оливия, не обращая внимания на недовольство мужа.
– Ты никого сегодня не задавила, дорогая?
– Фу, какой ты злой, Роберт! Как будто я каждый день попадаю в аварии.
– Я согласна с тобой, Оливия, давно таких прекрасных дней не было! Я даже вздремнула на свежем воздухе после завтрака. Да еще и эта книга, все время вгоняет меня в сон, – смутившись, засмеялась тетя Лео.
– А я сегодня… – начал было Роберт, но никто так и не узнал, что он хотел рассказать. В это время на втором этаже раздался пронзительный визг Мэри, а затем послышался торопливый стук каблучков по лестнице. Все молча повернули головы к двери, которая резко распахнулась, ударившись о стену. Вбежала бледная, испуганная служанка. Она что-то пыталась сказать, но никак не могла выговорить ни слова. Наконец, так и не справившись с собой, она закрыла
