лёгкую тень; обежать её взглядом по контуру, а потом охватить сразу всю, – главное не мигать и не отводить глаз. Тень набухнет и минуты через три примет свой обычный вид, подходящий для данного времени суток. Тогда надо краешком глаза зацепить предмет, отбросивший тень, и, как только он обретёт краски и плотность, резко перевести взгляд на него. Тут важно не поспешить – а то вспугнёшь: тень разлетится в клочья и о кресле можно будет забыть; и не затянуть – перестоявшая тень так и останется тенью.
Уф. Уютно устроившись в кресле, Леонид Бенедиктович попробовал обдумать сложившуюся ситуацию, но ему что-то мешало. Ах да…
Он по-особому щёлкнул пальцами, зацепил футболку где-то в районе подмышки и пару раз встряхнул. Цветные пятна на материи помутнели, сорвались с места и замелькали, словно пустились в пляс. А когда танец кончился, оказалось, что Леонид Бенедиктович одет в длинный восточный халат. Из-под халата смешно выглядывали разношенные кроссовки, но с ними Леонид Бенедиктович мирился – волшебнические башмаки с узкими загнутыми носками слишком уж натирали ноги.
Итак, почему же квартира пуста?
Леонид Бенедиктович сегодня проснулся раньше обычного. Разбудила его тревога. Пока он варил себе утренний кофе, жарил тосты, завтракал, тревога подгоняла его, но он никак не мог с ней разобраться. Горизонты жизни были безоблачны. Он начал перебирать своих родных и знакомых, и тут что-то откликнулось. Допивая последний глоток, Леонид Бенедиктович твёрдо знал: неприятности посетили Мишу – его маленького коллегу и друга.
Леонид Бенедиктович редко когда сомневался в своей интуиции, и она почти никогда не подводила его. Но сейчас интуиция молчала. Пустота Мишиной квартиры была значимой, но значение её можно было понять двояко: либо с Мишей случилась настоящая большая беда, либо тревога, забежавшая к Леониду Бенедиктовичу этим утром, вызвана эхом крупных событий, которые хотя и всколыхнули мир его друга до самого основания, но сами при этом не обязательно несли в себе зло. Это могли быть даже радостные события.
Леонид Бенедиктович закрыл глаза и мысленно прошёлся по всей квартире, восстанавливая её в соответствии со своими воспоминаниями недельной давности. Вскоре он нашёл то, что ему было нужно.
Крякнув, он вылез из кресла и вышел в прихожую. Там было сумрачно. Солнечного света, попавшего в прихожую вместе с Леонидом Бенедиктовичем из комнаты, было явно недостаточно, чтобы растворить тьму, залегшую вдоль плинтуса и затаившуюся в углах.
Леонид Бенедиктович почесал переносицу, оценивая обстановку. Затем решительно закрыл дверь в комнату, приложил ухо к замочной скважине входной двери и прислушался. На лестничной клетке было тихо. Тогда он осторожно потянул ручку входной двери на себя. Дверь послушно раздвоилась уже знакомым нам образом. Леонид Бенедиктович исчез, и через минуту возник снова – с лампочкой в руках. Видимо, он вывернул
