Феникс. Стихи. Алена Воробьева

      Вволю забыты. Обречены.

      Чистой любовью отлучены.

      Излуки разлуки

      Полощут души

      В миру послушников

      Контрастным душем.

      Страстного танго

      Неслышная музыка

      Ведет наши души

      В покой незаслуженный.

      И обрывает у ангелов крылья

      Как лепестки ромашек —

      И осыпаются, обессиленные,

      Снегом на черные пашни.

      Небесный огонь полыхает в моих глазах.

      Я ангел с подъятой трубой, я агнец распятый.

      Крылатой мучительной смерти восходит звезда

      В зените чернильных небес как знаменье расплаты.

      Как просто дар Божий отринуть, не зная его.

      До дна пить кровавую, горькую, жадную чашу,

      И верить – на дне ее плещет святое вино

      Из крови земной, виноградной – любивших и павших.

      Созвездия верят в причудливость строк или встреч

      И взглядом с небес озаряют уснувшие пашни.

      И вся красота, что щемит быстротечность сердец,

      Уже увядает. И наша любовь – день вчерашний.

      Но страшно смотреть было – ада отверзлись врата

      И ровной дорогой багряных булыжников манят.

      И рая врата облаков раскрывают крыла,

      Впуская нас в гости, где мы – ангелица и ангел.

      Но флаги опущены. Светом сияет труба

      Средь туч грозовых – будто молния в грозном параде.

      И буря стихает. Распятых снимают с креста.

      Крылатый – воскреснет. Иным не уйти от распада.

      Твои я напою уста…

      От масла розового душно.

      Чья тень крылата у моста,

      Кто ищет здесь другую душу?

      Кто, задыхаясь от любви,

      Едва переведя дыханье,

      Скользнул в подъезд немого зданья

      На зов неслышимый: «Приди!»

      И разговор наш полуночный

      Войдет в легенду или миф.

      Возьми, смотри – вот оникс черный,

      Гранат пьянящий, Суламифь.

      Твоей любви будить не стану,

      Доколе не проснешься ты.

      В твоей душе пока туманы,

      В бутонах алые цветы.

      Но твоя шея, лик античный

      Уже созрели для творца.

      По глыбе мрамора привычно

      Скользит движение резца.

      И лик твой, грозный и прекрасный,