не сходить спокойно по ступенькам лестницы, что было гораздо удобнее, а еще позволяло не нахлебаться воды, когда плюхаешься с высоты в воду. Даниил, дрожа, забрался на тумбочку с энтузиазмом приговоренного к казни, лезущего на эшафот, согнул ноги, вытянул руки и, неловко оттолкнувшись, рухнул в бассейн, ударившись о поверхность воды грудью и животом.
Кажется, тренер крикнул ему что-то, даже наверняка, он всегда орал после исполнения Даниилом своего коронного прыжка, но сейчас на это было наплевать – главное, побыстрее вынырнуть и вдохнуть воздух. Едкая вода залилась в ноздри, шумела в ушах, и Даниил, дыша ртом и отплевываясь, пытался вспомнить, что делать дальше. Чуть согнуть руку, развернуть корпус, погрузить ладонь, сделать гребок, опустить голову вниз… Даниил забил руками по воде, с трудом выпрямился и заработал ногами, стараясь повыше вытянуть шею.
– Лицо в воду! – гаркнул над головой тренер.
Даниил, помня про алюминиевый шест, поспешно окунулся, но при этом ноги его почему-то тоже ушли вниз, и вместо стильного погружения лица получился нелепый нырок. Снова защипало в носу и зашумело в ушах. Он вынырнул, выплюнул воняющую хлоркой мертвую воду и снова принялся грести – отчаянно, с выпученными глазами, как упавший в ванну кот.
– Лицо в воду!
Толстый резиновый набалдашник мягко, но сильно ткнулся в затылок, погрузив Даниила в воду как раз в момент очередного судорожного вздоха. Вода хлынула в носоглотку, и в глазах померк свет.
На какое-то мгновение Даниил подумал, что умирает: все, вот предсказуемый конец его мучений, он тонет, захлебнувшись на тренировке. От ужаса он забился и задергался так, что выскочил из-под воды едва ли по пояс, будто обезумевший кит.
Вокруг была тьма. Гигантские лампы погасли, и даже через большие окна под потолком не проникал свет городских фонарей или окон домов, только тусклое синеватое ночное свечение. Даниила окружали непроницаемый мрак, вода и ошеломительная тишина, как если бы он оказался один посреди океана – даже людей не было видно, только чуть слышно плескалась вода под растерянными гребками. Он завертел головой, но в следующий миг тишина взорвалась голосами: громкими, встревоженными, кто-то кого-то звал, где-то заплакал ребенок.
– Моя группа, из воды, быстро! – раздался откуда-то сверху голос тренера.
– Выходим, все выходим! – протяжно прокричала женщина на другом конце бассейна, тренер детей помладше.
Со стороны спасательной вышки прозвучал резкий свисток. В воде возникла мгновенная толчея: взрослые уверенно гребли по направлению к лестницам, дети метались, наталкиваясь друг на друга, пытались забраться наверх по скользким стенкам, хватались за канаты дорожек и друг за друга. Тренер с криками метался по бортику, тыча длинной палкой в воду; тех, кому удавалось уцепиться за спасительный шест, он вытягивал вверх, довольно бесцеремонно хватая за руки, ноги и плавки. Глаза понемногу привыкли
