восходит на небеса[1].
В IX в. Бухара значительно разрослась. Если в доисламские времена базарная площадь располагалась вне стен города, к IX столетию не только площадь, но также многие предместья вместе с древним, изначальным городом – шахристаном вошли в городскую черту. Цитадель, арг, не относилась к шахристану, являясь отдельным от него объектом. К концу IX в. весь город имел две стены, внутреннюю и внешнюю, с одиннадцатью воротами каждая, названия которых приводят как арабские, так и персидские географы.
Во времена Омейядов и ранних Аббасидов Бухара входила в состав обширной провинции Хорасан со столицей в Мерве. Когда наместники, эмиры Хорасана, сменили при Тахире – около 821 г., если не раньше, – свою резиденцию с Мерва на Нишапур, Бухарский оазис, по-видимому, получил отдельное от всей Трансоксианы административное управление, подчинявшееся напрямую наместнику Хорасана в Нишапуре. Интересно, что Бухар-худа обзавелись имением или дворцом Мерве в то время, когда последний был столицей Хорасана, возможно, как по торговым, так и по политическим мотивам.
Растущая торговая значимость Бухары также освещена в источниках. Особую важность в средневековом исламском мире имели ткани, и остатки шелковых и других одежд того периода указывают на высокий уровень развития ткачества и выделки. Бухарский оазис славился своей тканью занданиджи, названной так по поселению Зандани. Несколько фрагментов такой ткани хранятся в современных музеях. Наршахи пишет, что ткань эту отправляли в Индию и Ирак, поскольку она повсеместно высоко ценилась аристократами. Тот же Наршахи сообщает, что налоги в Бухаре собирались посланцами багдадского халифа не деньгами, а тканями и коврами. Писавший на арабском географ Макдиси приводит названия различных тканей как из Бухары, так и из соседних городов, которые отправлялись в другие места, принося таким образом немалый доход оазису.
Следует упомянуть и об оросительной системе Бухары, поскольку здесь, как и везде на Востоке, вода является кровью, питающей жизнь города. Бухарский оазис, посредством каналов, отводивших воду Зеравшана на поля, забирал ее столько, что сама река никуда не впадала. В стародавние времена Зеравшан стекал в озеро или топи, которые позднее исчезли из-за орошения земель. Знаменитая система подземных оросительных каналов, называвшаяся в Средней Азии кариз, не являлась необходимой для Бухарского оазиса, поскольку вода находилась рядом, прямо под рукой, и быстро расходовалась на полях. Наршахи повествует нам, что каждый водный поток в оазисе, за исключением одного, был вырыт руками человека, из чего следует, что изначально все они являлись оросительными каналами. Каналы оазиса, как и ворота крепостных стен, были хорошо известны географам, которые также приводят их названия. Согласно географу Якуту, Бухара славилась своими фруктами, которые отправляли для продажи в Мерв. Несомненно, плодородная почва щедро вознаграждала за вложенные в нее труд и заботу.
С ростом значимости города его роль в политических делах восточной
Пер. И. Л. Сельвинского.
