царе Канишке (чьи даты правления точно не известны, но который, видимо, правил в начале II столетия н. э.) кушанский письменный язык был упрощен при помощи видоизмененного греческого алфавита. Потому что найдены как греческие, так и кушанские легенды (совокупность всех грамматических символов на монетах. – Пер.) на ранних монетах Канишки, тогда как на более поздних этапах правления Канишки греческие надписи уже исчезли. Возможно, более значительным, чем все остальные культурные достижения, явилась роль Канишки в переводе буддистских текстов на кушанский, а затем уже на согдийский и китайский языки. Можно предположить, что многие из согдийских и китайских буддистских текстов из Китайского Туркестана были переведены с кушанских оригиналов, поскольку такие распространенные буддистские термины, как «сансара» – переселение души, «татхагата» – тот, кто пришел (один из эпитетов Будды. – Пер.), «клеза» – духовная нечистота, в согдийском и китайском переводах выдают оригинал из стороннего источника, которым, возможно, была кушанская школа переводчиков. И вполне вероятно, что в земли между Оксом и Яксартом именно при кушанах пришел буддизм.
Значение кушанов в истории оказалось недостаточно оцененным, и, вместе с новыми археологическими открытиями, наши знания о них как о посредниках между Индией, Китаем и Ближним Востоком становятся все более определенными. Обилие глиняных черепков кушанского периода в Бухарском оазисе, во многих искусственных могильных курганах, указывает на процветающую экономику тех времен. Возможно, именно в этот период мы можем найти признаки самых ранних свидетельств существования древних поселений на территории нынешней Бухары.
При раскопках одной из древнейших мечетей современной Бухары, Магоки-Аттар, советский археолог В. А. Шишкин углубился на 12 метров ниже поверхности, где были обнаружены обломки, датируемые, возможно, самым началом христианской эпохи. Мечеть Магоки-Аттар может быть идентифицирована как средневековая мечеть Мах, упомянутая исламскими авторами, которые сообщают, что она была построена на месте прежнего храма огня. Поскольку многие священные места часто продолжали сохранять свое предназначение даже при смене религий, о чем свидетельствует превращение языческих храмов в церкви или церквей в мечети, Магоки-Аттар, находящаяся ныне в центре города, возможно, расположена на месте прежнего буддистского монастыря. Таким образом, на месте храма огня некоего местного культа, который, в свою очередь, построили на месте вихары (санскритский и палийский термин для буддистского монастыря. – Пер.), была воздвигнута мечеть. Эти три религиозных пласта можно приблизительно сопоставить мусульманской, эфталитской (эфталиты, или белые гунны, – племенное объединение раннего Средневековья (IV–VI вв., создавшее обширное государство, в которое входили Согдиана и Бактрия, Афганистан, Гандхара и Северная Индия. – Пер.) и кушанской эпохам истории Бухары.
Дальнейшим указанием
