style="font-size:15px;"> Поэтому молился Габрысь истово и верил, что это он станет избранным. Ему Господь укажет, какие именно пары животных или людей он должен спасти в своем ковчеге. В каком, он пока не знал. Он ждал знака, ибо верил, что Бог даст ему его, когда придет время.
– «…Но скажи только слово, и будет спасена душа моя», – прошептал он растроганно, после чего отсчитал шесть листиков туалетной бумаги. Два раза по три. Закончив, он спустил воду, снова нажимая кнопку трижды, а потом тщательно помыл руки и распылил сосновый аромат, чтобы нейтрализовать запах. Он направил струю освежителя в три угла туалета. Три – это было его любимое число. Ведь сам Господь выбрал три образа для своего существования. Когда он вернулся в комнату, тетя спала. Голова ее свесилась набок, из уголка рта сочилась тонкая струйка слюны. Габрысь взял салфетку и заботливо вытер тете лицо. Вынув из ее руки пульт, выключил телевизор. Потом поправил подушку, при помощи специальной рукоятки опустил изголовье, чтобы старушка хорошо отдохнула перед тем, как они пойдут на вечернюю мессу, укрыл тетю пледом до подбородка. Сам он сел за стол и вынул папку с надписью «Жилищный кооператив, Пулаского, 10». Он надел очки, затем принялся один за другим вынимать документы для проверки и складывал их в стопки на столе, покрытом повседневной скатертью, до тех пор пока на нем уже не осталось места. Раздраженно осмотревшись, он стал раскладывать оставшиеся документы на полу и тяжело вздохнул, представив себе, сколько работы его ждет над подведением баланса.
Габрысь был председателем жилищного кооператива, и все знали, что без его стараний этот дом никогда не был бы таким красивым. Результатами усердия председателя стали замена электропроводки и труб центрального отопления, утепление здания, ремонт фасада, подъезда, крыши и окон. И это была только малая часть того, что он сделал. Когда возникала какая-либо проблема, например отключение электроэнергии, поломка стояночного шлагбаума или что-то попроще, вроде курения в подъезде, все шли к нему за помощью, а он, невзирая на день и час, боролся за справедливость. Никто, кроме него, не нашел бы ни сил, ни времени, чтобы всем этим заниматься. Несмотря на то что в собраниях кооператива имели право принимать участие все сорок два жителя дома, двадцать восемь из них сразу же подписали доверенность, оформленную на Габрыся, чтобы он мог все решать за них, поскольку не имели времени, желания и здоровья просиживать долгие часы в тесной комнатке для собраний. Таким образом, Габрысь владел большинством голосов кооператива и делал что хотел. Поэтому дом был выкрашен в кислотно-желтый цвет с оранжевыми полосами, а внутри Габрысь велел покрасить панели масляной краской, чтобы уборщица не пачкала стены шваброй. Цвет стен, честно говоря, заставлял задуматься скорее об утином помете, чем о заявленном грецком орехе, но зато был на диво практичен. Напротив своей квартиры председатель установил промышленную видеокамеру, чтобы знать, кто, во сколько и с кем входит в здание или выходит из него. Стоянка тоже была под круглосуточным
