«Ужас – 5». От них я, частично, потерял рассудок и стал инвалидом. А кому нужен инвалид? Вот и вынужден стоять здесь и просить на пропитание. Не будете ли вы так любезны, чтобы подать мне, хотя бы самую, мелкую монету, которая имеется у вас в карманах? Вам все равно от нее не убудет, а мне, возможно, продлит жизнь еще на один день, она не даст умереть мне, голодной смертью.
Фил с Гошей, выслушали его до конца. Штурман задал вопрос:
– Слушай, друг, а ты часом не врешь, что ты в прошлом космонавт, да еще который побывал, на столь известной планете? Война там закончилась не в нашу пользу. Вся галактическая цивилизация не смогла справиться, с этими «монстрами», хоть туда и посылалось самое передовое оборудование и вооружение. После неудачи, планету, вообще, оградили защитным полем и закрыли на карантин. Да и десант, там был набран, из парней – «косая сажень, в плечах». Что-то ты мало похож на штурмовика, уж больно ты слаб, и я не взял бы тебя, даже в качестве механика.
– Посмотрел бы ты на меня, когда я высаживался, на эту «чертову планету»! Ранения, полученные, от «монстров», не способствуют улучшению здоровья. Потом, многочисленные госпитали. В итоге, нищенская пенсия, которую, впрочем, тоже забрали. Правительство не любит поражений. Мы для него всего лишь неудачники, о которых благополучно забыли. И вот, мы здесь, на «паперти», с протянутой рукой, чтобы хоть как-то прокормить, свои израненные организмы. Впрочем, среди нас находились «подонки», которые стали на путь грабежа и убийств, ведь все мы, можно сказать, совершенные машины войны. А те, кто решил жить честно, стоят в ожидании милостыни.
– Так ты не один здесь герой – десантник, с планеты «Ужас – 5»?
– За героя спасибо! Но я, уже давно, отвык от громких слов и просто, хочу есть. И да, я здесь не один. Все те, кто просит на прокорм, на этой площади, в прошлом штурмовики оттуда. Мы еще не совсем разучились драться и сумели выбить, кулаками, у местных нищих, местечко получше, в центре. Все полученное, мы делим между собой по-братски, живем одной общиной.
– Сколько вас?
– Сегодня восемь. Трое лежат в лихорадке. И, скорее всего, умрут, у нас нет денег на их лечение.
– Кто у вас старший по званию? – Продолжал допытываться Фил.
– Я, средний сержант.
– И что, среди вас нет ни одного офицера?
– Вы смешите меня сэр! Разве офицер стоял бы на площади с протянутой рукой? Все офицеры – благородных кровей и даже те, у кого в кармане «умерла церковная мышь», получили, за эту компанию, приличные «барыши».
– Ты же сказал, что правительство не любит поражений, и про вас забыли. Почему же тогда заплатили старшим по званию?
– Все предельно просто. Круги, в которых общаются офицеры, считаются высшим обществом, как правило, все они благородного происхождения. И если в этих кругах пойдут разговоры о том, что тот или иной чин, не получил денег, за участие в войне,
