ли, доктор, – завел было Петя, но вдруг осекся, точно он захлебнулся воздухом, и замолк; он молчал с минуту или около того, прикидывая, пожаловаться ли ему на черта или на перепады настроения, и вдруг на него накатило такое, чего за собой он прежде не замечал: в груди защемило, горло перехватил спазм, где-то в носу навернулась отдаленная слеза, и такая его всего охватила тоска, что страстно захотелось жаловаться на все: на судьбу, Петушинского, повышенную температуру тела, развязных девиц, нищенские доходы, непорядки на городском транспорте, вечные очереди за микояновскими котлетами, короче сказать, – на все.
– Видите ли, доктор, – молвил Казачков примерно через минуту, – что-то мне последнее время нехорошо…
Самсонов в ответ:
– Это бывает. А что конкретно нехорошо?
– Сейчас скажу… Видите ли, доктор, я, в общем, человек благополучный и неплохой. Пара-тройка грехов – это, конечно, за мною водится, но кто в наших условиях без греха?
– Пожалуйста, поконкретнее о грехах.
– Ну, раз изменил жене, как-то сто рублей ужучил в своей конторе и в пятом классе ударил одну девочку по лицу. Согласитесь, доктор, не так уж и много, чтобы в отместку тебя обижали все?
– А кто конкретно вас обижает?
– Все! Например, жена. Представьте, она меня бьет, да еще чем попало, и больше по голове. То я мало денег в аванс принес, то новый пиджак испачкал, то теще язык показал – она сразу за скалку и ну меня охаживать по разным частям тела, но больше по голове. Поскольку я все-таки «русский джентльмен и гражданин мира», как когда-то рекомендовался Александр Иванович Герцен, то сдачи женщинам не даю. Бывает только запрусь в ванной комнате и сижу на унитазе, пригорюнившись, час-другой…
Казачков замолчал и нервно сглотнул слюну.
– Теща тоже хороша, – после продолжал он. – Представьте, доктор, она запирает от меня холодильник на висячий замок, чтобы я лишнего куска не съел, – я, знаете ли, люблю всухомятку побаловаться сыром и колбасой.
Психиатр Самсонов сочувственно вздохнул и поправил свои очки.
– Про черта я уже не говорю, а между тем он мне прохода не дает со своими наставлениями насчет постоянного пребывания во грехе. Даю голову на отсечение – этот гад меня хочет завербовать!..
Казачков еще долго выворачивался наизнанку перед специалистом, а Самсонов все сочувственно вздыхал и время от времени делал толковые замечания, которые прибавляли Пете уверенности в себе. В общем, чиновнику так понравилось это собеседование, что впоследствии он стал бывать у Самсонова регулярно, то есть как только на него накатят сомнение и тоска.
Поскольку сумасшедших в те поры было еще не так много, в районном психиатрическом диспансере царило вечное безлюдье, Самсонов явно скучал, и Казачков чуть ли не часами сиживал напротив него и жаловался на председателя домового комитета, который якобы постоянно
