давно пришла пора. Прежде всего должна исчезнуть мера, всего более, по моему мнению, раздражающая и разжигающая фанатизм раскола, а именно – запрещение строить часовни, давать им форму церквей и ставить на их крест. С отменением этого запрета раскольничья пословица «Христос терпел и нам велел!» скоро бы вышла из употребления и перестала бы служить главною опорой всех фанатических мудрствований.
Особенно ранит всех то, что, например, вчера запечатали или сломали здесь раскольничью часовню, а завтра возводится рядом магометанская мечеть особой архитектуры, с высоким минаретом, с которого азанчей будет громогласно, на всю окрестность, призывать «правоверных» к молитве. В Оренбургском краю мечети сплошь и рядом. Раскольничье население везде почти смешивается или граничит с магометанами, и часто поблизости новой горделивой мечети увидите вы деревянный надмогильный крест на месте стоявшей тут и сломанной по распоряжению земной полиции часовни…
…И высший слой казачества, так называемые чиновники, от хорунжего, пожалуй, хоть от генерал-майора, вследствие крайнего неразвития своего остаются горячими партизанами «старой веры», а потому и не допускают крутых мер. Бритье бороды и даже присоединение к единоверию большею частью ничего не доказывают: борода будет отрощена под старость, и не удобства ради, а по принципу, и официальное посещение единоверческой церкви не исключает молитв в потаенных часовнях…
…Встречая всюду в земле уральского войска еще очень крепкие и живучие остатки старины и в понятиях и в домашнем быту, невольно ожидаешь найти здесь больше, чем где-нибудь в России, древних преданий, былин и песен. Напротив, казаки очень бедны ими. Из песен больше всех отличается старым характером песня про Яикушку. Она любимая у уральцев и на редкой казачьей сходке после рыболовства не услышите вы ее. Вот она:
Яик ты наш, Яикушка,
Яик сын Горынович!
Про тебя ль, про Яикушку,
Идет слава добрая;
Про тебя ль, про Горыновича,
Идет речь хорошая.
Золочено у Яикушки
Твое было денышко,
Серебряны у Горыновича
Твои круты бережки.
Мутнехонек ты, Яикушка,
Бежишь ты быстрехонек;
Прорыл, протек, Горынович,
Все горушки, долушки;
Выметывал Яикушка
Посередь себя часты островы;
Со вершин взялся, до Горынович,
Бежишь вплоть до устьица,
До славного до моря,
До моря Каспийского,
До славного до города,
Бежишь ты до Гурьева.
Выпадая за Гурьевым
Во батюшку в сине-море
До славного до острова,
До острова Камынина.
На острове Камынине
Старцы живут старые,
Все по девяносту лет;
В ладу старцы старые
С золотой ордой…
