это свободное от построек место в центре города… Теперь там стоят «престижные» дома для «престижных» людей. Больше никогда здесь не соберется нижегородская молодежь. А жаль. Молодежь жаль. И место. Оно действительно было престижным – для города в целом, а не только для отдельных его персон.
В начале шестидесятых годов, это было время «хрущевской оттепели», совершались попытки проведения дискуссий. Организаторами и вдохновителями их являлись, разумеется, райкомы ВЛКСМ. Как-то раз на одной из них довелось побывать и обитателям «Дома «Ха-ха». Один раз потому, что еще раз больше не захотелось; а лишь побывать потому, что участвовать не пришлось…
Дискуссия состоялась в «Голубом зале» Дома связи. О поэзии. Не вообще, а конкретно поэтов Роберта Рождественского и Андрея Вознесенского. На сцену вышли двое. По их внешности можно было догадаться: оба из аппарата райкома комсомола – имелись некие специфические признаки. Так оно и оказалось. Надо сказать, что в те годы в общей массе провинциальной молодежи ни Рождественский, ни Вознесенский не только популярны, но и известны не были. Когда ведущие обратились к залу с вопросом, кто читал их стихи – не поднялось ни одной руки… Стало странновато: как можно говорить о том, чего никто из присутствующих не знает, а тем более дискуссировать. Оказалось – можно!
Ведущие поначалу подивились невежеству присутствующих, но скоро от своего удивления оправились и принялись за дискуссию… между собой. При этом один пылко утверждал, что поэты, и тот, и другой, замечательные творцы, а другой пламенно ему возражал: нет, они – превосходны. Первый согласиться с такой несправедливостью не мог и доказывал своему оппоненту: они не только превосходны, но и талантливы. Второй, отринув мнение противника, категорически заявлял: нет – они гениальны… При этом стихов поэтов практически не читали…
Зал заскучал. С первого ряда послышалась какая-то реплика в адрес «спорящих». «Спорщики» на сцене сделали паузу и вежливо предупредили: в зале нужно соблюдать порядок. Затем продолжили «дискуссию» между собой о степенях гениальности поэтов. Вскоре вновь послышался «глас народа» с того же места в первом ряду. На этот раз результат неорганизованного выступления оказался иным. Нарушителя спокойствия доблестные дружинники под белы рученьки вывели из зала. Кто-то попытался протестовать: за что – дискуссия же. Ему строго указали пальчиком… Примерно через час ораторы на сцене или притомились, или исчерпали все свои словарные запасы, или по сценарию пришла пора что-нибудь сказать и зрителям действа к ним обратились: выступайте, товарищи, задавайте вопросы. Но товарищи ни выступать, ни спрашивать уже не рискнули: вдруг не то или не так скажешь… Дружинники – вон они… Долго потом в «Доме «Ха-ха» посмеивались над этой «дискуссией». Посмеивались и возмущались – неприятно, когда вас столь прямолинейно держат за дураков.
Репертуар
