ее у порога. Уже это было необычно. Обычно Антон сидел за своим столом, на котором громоздились пирамиды книг и журналов.
– Настя?!
– Я. Не узнаешь?
– Узнаю. У нас что, проблемы с деньгами?
– Заметил?
– Заметил… Надо что-то делать…
– Для начала позвони Туркину. Ты тут сидишь дома. А там, может, зарплату дают…
Гена Туркин, друг Антона, с теми же татаро-монгольскими журавлями в голове, но более приземленный, благодаря суровой супруге Галине, которая совсем не разделяла научных страстей своего благоверного. Он давно уже устроился на вторую работу, и благополучно писал кандидатскую по ночам, охраняя смешную контору под названием «Фонд защитников ушастых тюленей». Днем в конторе собирались какие-то сумасшедшие товарищи, которые орали до хрипоты по телефонам, готовили митинги в защиту ластоногих с ушами, выбивали разрешение на мирную демонстрацию по Невскому проспекту и у Смольного. И так каждый день. Как будто ушастые тюлени составляли более половины населения Санкт-Петербурга, и проблема их защиты была наиважнейшим социальным проектом.
Слушая, как защитники кроют матом власть, не понимающую важности того, что они делают, Гена Туркин умирал от хохота. Потом вспомнил свою татаро-монгольскую шизу, и язык прикусил. И пописывая по ночам свой труд, Туркин все больше и больше сомневался по-ленински, той ли дорогой он идет. Как-то вся эта татаро-монгольская галиматья очень смахивала на защиту ушастых тюленей.
Однако, смех смехом, а Фонд защитников ушастых тюленей давал Туркину реальную зарплату, в то время как жизнь на его родной кафедре едва теплилась, и это не предвещало ничего хорошего.
– Генаша, привет!
– Привет! – Туркин радостно хрюкнул в трубку, узнав голос Антона. – Зарплата? Брат, не смеши меня! И ищи работу.
Работа нашлась совершенно случайно. О том, что рыбколхоз «Шепиловский» разводил карпов и продавал их всем желающим, Настя знала – по работе приходилось общаться с сотрудниками рыбного хозяйства.
– Смотри, Антон! Еда – вот то, что нужно человеку во все времена, хоть кризис на дворе, хоть нет его, кушать хочется всем! А тут такая изюминка – живая рыба!
– А откуда она живая-то будет? Ты что, в аквариуме ее держать собираешься? – Антон далек был от мира природы, он все больше с давным-давно почившими в, бозе татаро-монгольскими ханами дело имел, да и то усомнился в том, а были ли ханы, или все древние историки развлекухи ради придумали.
– Карп, Антоша, как Ленин, в том смысле, что живее всех живых! – Настя с жаром ринулась объяснять мужу рыбью природу. – Он может долго пролежать без воды, и даже сделает вид, что уснул, но стоит его в воду бросить, как он оживет и поплывет. Даже, говорят, после глубокой заморозки в себя приходит и оживает. Теперь прикинь: мы покупаем карпа,
