законодательных собраниях.
Современная медицина. Все достижения медицины в XIX – ХХ веках, включая контроль над тропическими болезнями, принадлежат западноевропейцам или североамериканцам (что совершенно не соответствует действительности, ведь именно в России были изобретены вакцины от ряда массовых заболеваний. – Ред.).
Общество потребления. Промышленная революция случилась там, где имелось и предложение высокопроизводительного оборудования, и спрос на большее количество лучшей и дешевой продукции, начиная с хлопковой одежды.
Этика труда. Западные люди были первыми в мире, которые соединили экстенсивный и интенсивный труд с возможностью накапливать его излишки, способствуя накоплению капитала[51].
Но существует и другой взгляд: западная цивилизация в упадке, ее мировое политическое, экономическое и военное могущество в сравнении с другими центрами силы неуклонно снижается. Показатели экономического превосходства Запада заметно ниже, чем когда-либо за последние три века, и имеют тенденцию к дальнейшему сокращению. Центр глобальной динамики явственно смещается из Европы и Северной Америки – в Восточную, Южную, Юго-Восточную Азию, в АТР, Латинскую Америку, и экономический кризис 2007–2009 годов только ускорил эту долгосрочную тенденцию.
В 2011 году впервые размер ВВП развивающихся стран превысил размер развитых. США перестали быть крупнейшей экономикой мира – по паритету покупательной способности валют – в 2014 году, уступив пальму первенства КНР. Параметры накопленных на Западе государственных долгов приближаются к 100 % от ВВП. Сейчас по темпам роста экономики западные страны, особенно европейские, заметно отстают от развивающихся. Ожидаемые темпы роста экономики в 2015 году в Северной Америке – 3,2 %, Западной Европе – 1,4 % (прогноз чрезмерно оптимистичен), тогда как в Азии – 6 %, Африке южнее Сахары – 4,5 %, на Ближнем Востоке – 4,1 %[52].
Смещение происходит и в геополитическом отношении. Территории и население стран, находящихся под прямым западным контролем, за последний век кратно уменьшились. Идею о том, что распространение западных моделей потребления и популярной культуры по всему миру создает универсальную цивилизацию, Хантингтон считал не глубокой и не существенной: «Нововведения в одной цивилизации часто перенимаются другими. Но это, как правило, либо технологии, никак не отражающиеся в общей культуре сообщества, либо мимолетные причуды, которые приходят и уходят, не изменяя базовой культуры заимствующей их цивилизации». Не-западные народы, искавшие успеха в том, чтобы стать, как Запад, теперь, использовав многое из западного опыта, ищут вдохновение в собственной традиции»[53]. Идеи органического превосходства Запада все менее популярны в самих западных странах. Даже монополия Запада на трактовку норм международного права оказалась под вопросом, особенно после недавних событий в Крыму, где «Россия, пожалуй, впервые после падения
Niall Ferguson. Civilization. The West and the Rest. L., 2011.
The Economist. The World in 2015. P. 93.
Самюэль Хантингтон. Столкновение цивилизаций. М., 2011. С. 74–75.
