Андра оставались за порогом сознательного восприятия. А сейчас Андр спит, мелькнула мысль. Его сознание спит, но не рецепторы!
Не колеблясь, с привычной уже легкостью Андрей отключился от своего тела, переливаясь в спящее сознание Андра, и принялся осторожно прощупывать поступавшие в мозг сигналы, отбрасывая знакомое и привычное, выбирая странное, тревожащее. И, отыскав это, сконцентрировался на нем. Полностью.
Ощущение было жутковатым. Андрей будто передвигался в какой-то неоднородной субстанции, то заряженной – и тогда он передвигался сквозь нее с легкостью мысли, а то вдруг снова он погружался в вязкое мерцание и неумолчный гул, из переплетения которых иногда возникали мгновенные сцены, звучали обрывки фраз. Он пытался задержаться, вникнуть, но накатывала чувственная волна, тяжелая и радужная, и накрывала все собой. Смысл терялся, и Андрея относило в сторону, будто здесь существовали течения, подчинявшиеся запутанным, непостижимым законам…
И вдруг этот странный мир покорежило, смяло, разорвало в клочья и закружило в чудовищном смерче. Андрей услышал, всем существом ощутил, властный зов и неохотно подчинился.
«Ну и где тебя носило?» – спросил Андр недовольно.
«Сойди с пьедестала, парень! – немедленно окрысился Андрей. – Пока не скинули».
«Опять ты за свое! – покривился Андр. – Мы же договорились».
«Ладно, зачем звал?»
Когда они оставались наедине, то есть когда глаза у обоих были закрыты, у Андрея появлялось стойкое ощущение, будто они находятся друг против друга в сумрачной просторной комнате… или скорее тоннеле, потому что он видел только боковые стены, а другие две терялись в зыбком тумане. И с каждым днем обстановка странного помещения и жесткий облик собеседника проступали все четче.
«Я ведь просил меня подстраховать, – сдержанно сказал Андр. – В конце концов, сейчас это не опасно».
«Чего ты хочешь? – вспыхнув, потребовал Андрей. – Ну говори, я слушаю!»
«Спать».
«Сейчас я тебе спою».
«Лучше посторожи».
«По-твоему, мне больше делать нечего?»
«По-моему, нечего».
«А по-моему, ты много на себя берешь. Между прочим, я ведь „слышу“ не только тебя».
«На здоровье! Только причем здесь наша цель?»
«Бедняга! – с сожалением сказал Андрей. – Тебя испортила среда, ты разучился мыслить широко. Ну подумай, мы ведь направляемся за сведениями, верно? А кто нам мешает добывать их прямо из мозгов?»
«Из мозгов однодневок?»
«Да ничего они не забыли! Просто не могут вспомнить. Во сне они нормальны, но, просыпаясь, утрачивают прошлое – как сон. Каждое утро они умирают, день за днем…»
«Как трогательно!»
«Вот те на! А разве тебе их не жаль?»
«Этот режим вырос на их глупости и трусости. Им
