Доделав с Русланом разметку, Николай сходил проверить. «Мы здесь возведём вам на долгую память уютный и тёплый клозет. Цивильный, подземный, конечно же, платный, с подшивкой центральных газет…» Будущий хозяин коттеджа был, видимо, патриотом, и вместо какой-нибудь финской или итальянской сантехники приказал установить себе надёжный отечественный агрегат, который был теперь окружен ровной и чуть влажной поверхностью бетонного раствора, серо-зеленоватого в свете переносной лампы. Отделочникам оставалось положить кафель, настелить линолеум и покрасить эмульсионкой потолок. Ну и вода ещё не была подключена, конечно.
– Молодцы. Ну что, часа полтора осталось. Успеем с Русланом угловую закончить?
– Сегодня?
– А когда? Завтра последний день.
– Тогда успеем…
– Тогда и пошли. Руслан, ты всё? Ау!?
Ответа он не дождался, и пришлось снова подниматься на третий этаж. Руслан, ползая по керамзиту на корточках, заканчивал натягивать от гвоздика к гвоздику нитки, разбивающие комнату на квадраты, по которым будет производиться стяжка. С двумя парами пришедших на крики носильщиков, одним из которых был Шалва, они хоть и не за полтора часа, но добили комнату, и, утирая пот, сняли крайнюю к двери рейку, оставив в блестящем ровном полу зияющую щель. Её было положено зашивать и заравнивать уже на следующий день. Разогнулись.
Не нужен мне мужчина в постели мятой,
Хочу всю жизнь на стройке махать лопатой!..
– весело, чисто, и с удовольствием, пропели сзади на мотив «Сильвы». Все обернулись.
Ах мама, мама, мама, какая драма:
Вчера была девица – сегодня тоже!
Ирочка, закончив куплет, сложив руки под грудью, с улыбкой смотрела на истекающих потом, покрытых серыми цементными разводами ребят – в основном, конечно, на Руслана. Николай про себя вздохнул. Хорошая пара, что говорить. Когда со стороны на такое смотришь, всегда немного грустно, и чувствуешь себя старше не на два года, а гораздо более. Пожалуй, что и не на три… Лишний, по сравнению с большинством однокурсников, год Николай провёл в медучилище. Собственно, оно и «сделало из него человека», и этот год он Колян не променял бы ни на что, хотя в итоге действительно оказался чуть постарше остальных однокурсников. Выглядел он, впрочем, до сих пор лет на девятнадцать.
Доковыляв до беспрекословно ждущего грузовика, под бортами которого вяло разлеглась уже собравшаяся и даже чуть отмывшаяся бригада, Колян первым запрыгнул в кузов, подтянул, вместе с Русланом, Ирочку, и сдвинулся вдоль скамейки до самой водительской кабины, пока запрыгивали остальные.
– Долго мы сегодня? – спросил он.
– Долго, – согласилась Ира. – Ужин стынет давно. Все уже вернулись, а вас нет и нет, вот я и прикатила. А тут Адольф штукатуров привёз, я и села к нему.
Сквозь овальное стекло позади кабины, он как раз видел коротко стриженный затылок Адольфа
