коридор просторной пещерой, залитой ярким светом от очага, хотя я с трудом рассмотрел детали из-за зловонного дождя, льющегося у входа – огромной каменной арки, которую словно перенесли сюда из церкви шестнадцатого столетия. Я шагнул в арку, но изумленно замер, маслянистая вода оттягивала мои волосы.
Передо мной находился собор из мусора. Куда ни глянь, всюду у мрачных кирпичных стен громоздились груды хлама, еще более пугающие, потому что состояли из детских предметов. Горы дешевых игрушечных пистолетов. В углу свалены тысячи непарных роликовых коньков, кое-какие из них поскрипывали, словно катились по неровному полу. Там были две башни коробок для ланча, украшенных веселыми лицами из мультиков. Но самой страшной была возвышавшаяся в комнате пирамида из сотен велосипедов, ржавеющих, спутанных друг с другом, – она поднималась вверх метров на шесть.
Гроздья связанных проволокой мерцающих люминесцентных ламп подпитывались краденым электричеством. Но их тошнотворный голубой свет бледнел вблизи жаркого огня очага, горевшего в дальней стороне комнаты, потрескивающего, словно недавно подбросили дров. Я не мог устоять и шагнул к нему, как делали все человеческие существа от начала времен.
Гора сломанных кукол мешала мне разглядеть топку очага. Я стал огибать кукол, и тут пламя высветило огромный рисунок, вырезанный в стене. Грубо исполненный, но изощренный. С правой стороны – изображение нескольких зверюг, вылезающих из-под мостов и забирающихся на борт большого парусника. Слева был нарисован тот же корабль, с еще бо́льшим числом отплывающих тварей, пригибающихся под мостами.
По другую сторону океана тоже был изображен мост, похоже, самый важный из всех. Сжимающиеся руки, лапы, щупальца и когти тянулись к центральному камню с вырезанной на нем фигурой шестирукого повелителя. Он обладал разными глазами: один – сияющий рубин, вставленный в камень, вместо другого зияла дыра.
Жуткие подробности, но изображения внизу оказались еще ужаснее. Там шла такая бурная битва между тварями и людьми, что трудно было различить, где занесенная дубинка сливалась со стреляющим ружьем, а зубастая пасть вцеплялась в занесенный топор. Я отвел взгляд к краю стены, состоящей из портретов, как я предположил, важных персонажей. И все омерзительные. У одного – собачья морда и клыки. Другой – почти без головы, глаза-бусинки глядят с гладкой груди. У третьего – восемь алых глаз на длинных ножках.
Глаза переместились.
Они не были частью изображения на стене.
Существо, что побывало у меня дома, скользнуло ко мне с удивительным изяществом, учитывая бесчисленные ноги, скрытые под лоскутной юбкой, увешанной целым слоем медалей, значков и наградных ленточек. Клубок многочисленных щупалец извивался, словно пытался что-то задушить до смерти. Когда существо подобралось к очагу, огонь высветил его змеиную кожу оливкового цвета и блестящую слизь на волнистых присосках. Рот – горизонтальная
