не очень… Да на поверхности почти!
Всё ещё не зная, как ему отнестись к такой добыче, Глеб взвесил цилиндр на ладони. Затем крякнул, убрал запись и извлёк взамен стодолларовую купюру.
Щёки Аркадия стыдливо потеплели. Почему-то это происходило каждый раз, когда ему выпадал случай принимать гонорар или даже зарплату. Проделанная работа немедленно показалась ему пустяковой, а пережитые страхи – смехотворными.
– Я м-могу ещё слазать… посмотреть… – в избытке чувств предложил он, пряча нажитое лёгким, хотя и праведным трудом. – Вдруг не то!
– Или не то… – процедил Глеб, – или наколол он меня, что клад на аршин в землю уйдёт…
О сладостное осознание превосходства! Аркадий приосанился.
– Ну а чего бы вы ожидали? – мягко, но свысока пристыдил он. – Какой-то, простите, колдун…
– Ничего себе «какой-то»! – оскорбился Глеб. – К нему вон роботов на консультацию носят… Во фишка будет, если и с головами наколол! – с кривоватой усмешкой заключил он. – И не проверишь ведь… Нычка-то уже вынута!
При упоминании о головах Аркадия метнуло в противоположную крайность: мигом вспомнилась вся глубина унижения, пережитого на дне котлованчика, – и горло перехватило от злости.
– А если бы я не вернулся? – скрипуче спросил он.
– А куда бы ты из ямы делся? – не понял Глеб.
И Аркадий сорвался вновь.
– Только не пытайтесь меня убедить, будто сами не верите, что Дурман-бугор заклят! – в тихом бешенстве заговорил он. – На тридцать три головы! Молодецких, самолучших… Мне об этом Андрон сказал!
– Всяко бывает… – уклончиво отозвался Глеб, явно прикидывая, развинтить цилиндр самому или пусть колдун развинчивает. – Может и заклят… Это, знаешь, как с тремя законами роботехники…
– Да не можете вы в это не верить!.. – плачуще выкрикнул Аркадий. – Что ж вы меня, на всякий случай туда посылали?
– Ну а вдруг!
Залуженцев обомлел. С таким цинизмом ему ещё сталкиваться не приходилось ни разу.
– И вы… – пролепетал он. – Вы вот так, спокойно… могли…
Глеб с недоумением взглянул на невменяемого подельника – и сообразил наконец, о чём идёт речь.
– Слышь, ты! – изумлённо оборвал он. – Самолучший! Ты когда последний раз в зеркало смотрелся? Клады-то не от лохов, а от крутых заклинают! Тоже мне, молодец выискался…
И пока Аркадий Залуженцев моргал, столбенея от новой обиды, Глеб Портнягин решительно развинтил цилиндр. Внутри оказалась вторая половинка листа, на которой печатными буквами было выведено одно-единственное слово: «Годен».
– Вот же падла старая! – с искренним восхищением выдохнул Глеб.
Снова сунул записку в цилиндр и, свинтив, непочтительно кинул его в просторный, как монгольфьер, рюкзак.
Астральная история
Ментал, астрал и… забыл.
Утро
