это что? – опасливо спросил Колян.
– Хлеб, – сказал ватник. – А ты, небось, всё только сухари?
– Нет, почему! – обиделся Колян. – Это здесь сухари. А в городе и хлеб давали. Только белый.
– А это чёрный, – сказал ватник. – Чёрный полезнее. В Америке все америкосы джин только чёрным хлебом закусывают. Житуха там у них!
– И не говори! – подхватил камуфляж.
А Колян промолчал. Он жевал хлеб и думал, что хлеб лучше джина, совсем не дерьмо, дураки америкосы, ничего не понимают.
Ватник тем временем ещё налил. Но только они взялись за стопарики, как тут сразу пришла Милка, остановилась поодаль, упёрла руки в боки и стала пристально смотреть. Не любил Колян это её смотрение! Потому что она что, смотрит себе и смотрит, а вот все мужики тогда на неё начинают смотреть как-то очень гадко! В прошлом году один так посмотрел, Колян не выдержал и саданул ему. Хорошо, Петрович под руку толкнул, а то бы он того точно убил. А так только крепко порезал. После два мешка картохи отдавал. Милка выла, голосила:
– Зверь проклятый!
О, звери, и точно, подумал Колян и уже хотел было спросить, будет ли Милка вертеть котлеты…
Как Милка уже сама сказала:
– Может, котлетов сделать? С луком и с грибами.
Колян посмотрел на неё, подумал: обалдела баба, в первый раз их видит, а уже встречает как родных. И засвербило у него в душе, ох, подумал, Милка-Милка, ты своей смертью не помрёшь!
А камуфляж спросил:
– А какие грибы?
– Козлята с сыроежками, – ответила Милка. – Я вчера этих козлят до хренища надёргала.
– Давай козлят!
Милка ушла. Колян принюхался. Пахло варёной картохой и солью. И грибами тоже. Но грибами пахло слабо. Не разварились ещё, сволочи, подумал Колян и вспомнил, как его на прошлой неделе пучило от этих же грибов. Или не от этих?
Ватник уже опять налил и подал стопарик. Колян взял. Камуфляж спросил:
– За что пить будем, хозяин?
– А мне откуда знать?! – сказал Колян. – Я вообще не знаю, кто вы такие и зачем пришли, и куда дальше идёте. За что мне тогда пить?
Камуфляж на это усмехнулся, глянул на ватника, тот опустил глаза, и камуфляж ответил:
– Кто мы такие, братан, тебе, может, лучше и не знать. И куда мы от тебя пойдём, тебе тоже будет лучше сразу забыть. А то после придут за нами, начнут спрашивать, бить током, в клещах зажимать… Зачем тебе это?
– А за что они так будут?
– А за то, что мы мост подорвали!
– Где?
– На Микулинской ветке. Возле старой башни. Там, где горячая вода из трубы льётся, знаешь?
– Как не знать!
– Вот там и подорвали. И сразу тикать. А эти за нами увязались. А сверху ещё этот… Вертихвост! Стрелял по нам. Из пулемёта. Геныч, покажи.
Геныч (тот, который в ватнике) подтянул рукав и показал бинт на руке, и немного крови через бинт.
– Чуть ушли, –
