страдальца простыней и тихо радуясь, что облегчился не до конца, я всё же поклялся надолго запомнить ласки мадам Амфу и её не к месту половое влечение. Совместными усилиями устранив последствия наших плотских утех, мы снова улеглись на кровать, на сей раз обнявшись чисто по-братски, без различия полов и взаимных притязаний. Перед тем как уснуть, вдова сказала мне:
– Пусть это останется между нами. Я всё равно буду тебя любить.
Да, воистину широко женское сердце!
Поздним утром мы собрались за завтраком. Мадам Амфу без обиды за ночной конфуз предложила нам графин ликёра Изерских монахов и местное блюдо керри из отварного риса с мякотью кокосового ореха, приправленное кориандром и индийским шафраном. Несмотря на вчерашнее недомогание, мы с Жаном не потеряли аппетита, а после ликёра и вовсе вошли в привычное состояние бурной деятельности.
– Не будем терять времени на воспоминания, – расправляясь с бананом, произнёс марселец. – Пора поспешить на пристань. Яхта должно быть уже готова к отходу.
– Полностью согласен с тобой, – поддержал я приятеля. – А по пути вытрясем недостающую сумму у моих компаньонов, и незамедлительно отправимся в путь.
– Джентльмены! – напомнил о себе, молчавший всё утро, Перси Хервей. – Простите за навязчивость, но прежде чем расстаться со мной, не могли бы вы помочь советом человеку, далёкому от мирской суеты, и направить его на истинный путь в Европу? Горячей молитвенной здравицей отплачу я вам за содействие. Да ниспошлёт удачу вашим начинаниям святой Бонифаций!
Я взглянул на Жана, тот понимающе кивнул и сказал:
– Думаю, надо помочь единоверцу небольшой ссудой.
– Почему бы не помочь даже и советом? – отозвался я. – Жаль только, что из Пондишери, насколько я знаю, в нужном направлении судов в ближайшее время не предвидится.
– О, спаситель, ты вновь уготовил мне испытание! – горестно воскликнул проповедник, заламывая руки и устремляя взгляд в потолок. – Но со смирением приму я новый удар судьбы и не возропщу на провидение! – и он принялся читать по памяти молитвы, осеняя себя и нас крестными знамениями.
А у меня тем временем в голове созрела удачная мысль о том, что столь богобоязненный человек может принести пользу нашему предприятию как член Армии Спасения. Эти бедолаги постоянно якшаются с местным населением и имеют доступ туда, где белому господину делать нечего. Поэтому наш отец, шатаясь между враждующими у стен крепости, сможет снабжать нас информацией как с той, так и с другой стороны.
– Граф и отец, – обратился я к нему, прерывая затянувшийся молебен, – не стоит до времени так скорбеть. Мы прихватим тебя с собой в Калькутту, а оттуда, великим шёлковым путём с попутным караваном, ты посуху легко доберёшься до родового замка через Китай, Сибирь и Османскую империю.
Жан, услышав моё столь смелое
