его прерывается протяжным пронзительным скрипом и отдаленным рокочущим «Ко-о, ко-о, ко-о…». Изба вдруг начинает раскачиваться, как лодка на волнах, двор за окном сдвигается в сторону, а из-под окна вылезает и вонзается когтями в землю исполинская куриная нога – проводит в траве глубокие борозды и снова скрывается. «Ко-о, ко-о, ко-о» переходит в звук тормозящейся магнитофонной пленки и затем в пронзительный телефонный звонок.
Саша сидит на полу рядом с диваном, запутавшись в простыне, и очумело вертит головой. Телефон в прихожей звенит беспрерывно.
Саша наконец вскакивает, выбегает в прихожую и хватает трубку.
– Алло! – хриплым со сна голосом говорит он.
– Такси вызывали? – гнусаво осведомляется трубка.
– Какое такси?
– Это два-семнадцать-шестнадцать?
– Н-не знаю…
– Такси вызывали?
– Нет… Не знаю… Откуда мне знать?
В телефоне гудки отбоя. Саша вешает трубку, некоторое время с сомнением смотрит на телефон, потом возвращается в комнату и… остолбеневает на пороге.
Диван исчез.
На полу, там, где стоял диван, валяется постель. И больше ничего.
Саша оторопело смотрит, потом осторожно подходит, нагибается и ощупывает и похлопывает ладонью то место, где стоял диван.
– По-моему, я на нем спал, – говорит он вслух. – Даже приснилось что-то…
Он подходит к окну, раздвигает занавески и выглядывает. Двор залит лунным светом и пуст. Тишина, храп за стеной, в отдалении лают собаки. Саша стоит у окна, растерянно теребя бороду.
Резкий стук в наружную дверь заставляет его обернуться. Он снова выходит в прихожую, осторожно отодвигает засов.
На крыльце перед ним стоит невысокий изящный человек в светлом коротком плаще и в огромном черном берете. Узкое длинное лицо, усы стрелками, выпуклые пристальные глаза.
– Прошу прощения, Александр Иванович, – с достоинством произносит он, коснувшись берета двумя пальцами. – Я отниму у вас не больше двух минут.
– Да-да… прошу… – растерянно говорит Саша, пропуская незнакомца в прихожую.
Незнакомец делает движение пройти в комнату, но Саша поспешно заступает ему дорогу.
– Извините, – лепечет он. – Может быть, здесь… А то у меня там, знаете, беспорядок… даже сесть толком негде…
– Как негде? – Незнакомец резко поднимает брови. – А диван?
Некоторое время они молча смотрят друг другу в глаза.
– М-м-м… Что – диван? – шепотом спрашивает Саша.
Незнакомец все смотрит на него, то высоко задирая, то низко опуская брови.
– Ах вот как… – медленно произносит он наконец. – Понимаю. Жаль. Что ж, еще раз прошу прощения.
Он снова прикладывает два пальца к берету и решительно направляется прямо
