на чужой трибуне. Как это произошло?
– Все было не совсем так, миссис Лоус… э, миссис Ульрих, – говорю.
Я все время забываю, что она теперь Ульрих, потому что вышла замуж за этого немца.
– Терри тут ни при чем, мы вообще ни в чем не виноваты, – вступил Карл. – Расскажу, как все было: мы опоздали, и пришлось бежать на ближайшую трибуну, чтоб не пропустить начало матча. Мы сняли наши шарфы, никаких речевок не выкрикивали, скажи, Эндрю?
Он назвал меня Эндрю, наверное, первый раз в жизни. А ведь это даже не его команда, он же болеет за «джем-тарт». И все равно он хочет помочь, так что я вписываюсь:
– Ну да, но парни там услышали наш акцент и стали до нас докапываться. Плеваться и все такое. Один ударил Терри, а тот дал ему сдачи. Тут все и началось. А остальные просто хотели помочь Терри.
Сигарета у миссис Ульрих догорела до фильтра, она бросила ее и затоптала туфлей на каблуке. После чего прикурила следующую. Чувствую, что Карл думает, не стрельнуть ли у нее, но теперь, пожалуй, не самый удачный момент.
– Он считает, что ему все можно, коль он работает. Но мне-то он что дает на свое содержание? Кто будет платить штраф? Я! Всегда я! Где я возьму деньги, чтобы оплатить судебные издержки? Это не… это просто не… – Она покачала головой и посмотрела на нас, как будто ждала, что мы скажем что-нибудь. – Это просто никуда не годится, – сказала она, глубоко затягиваясь и качая головой. – Для чего они с Билли пошли заниматься боксом? Чтобы прекратились все эти безобразия. Занятия должны были их как-то дисциплинировать, мне, во всяком случае, так говорили. Дисциплинировать, черт возьми! – Она уставилась на нас и вдруг засмеялась, неприятно так. – Билли-то небось не прихватили? А?
– Нет, – ответил Карл.
– Конечно нет, – зло сказала она, будто и так знала все наперед.
Действительно забавно, что Терри пошел на бокс вслед за Билли и его-то как раз и забрали. Это обстоятельство, похоже, бесило его матушку больше всего. Из дома снова вышла Ивон. Во рту у нее локон, и она крутит его и посасывает.
– Билли ведь не забрали, правда, Карл? – спросила она.
– Нет, он пошел домой, мы только что расстались.
Миссис Ульрих обернулась к Ивон:
– Я сказала тебе – живо домой.
– А что, уже и постоять нельзя?
– Беспокоишься о чертовом Билли Биррелле, когда твой родной брат сидит в чертовой тюрьме! – ответила мать.
Тут вышел мистер Ульрих.
– Заходи в дом Эллис, так ты ничего не решишь, – начал он. – Нехорошо, так ничего не добьешься, Ивон. Заходи в дом! Пошли!
Ивон зашла, мама Терри поежилась, вошла в дом и хлопнула дверью. Мы с Карлом переглянулись и растянули рот до ушей.
Когда я пришел домой, мама уже накрывала на стол. Фиш-энд-чипс – круто. Я взял две горбушки, намазал маслом и засунул между ними почти всю еду, смочив соевым соусом. Мама всегда оставляет мне горбушки, они нужны, чтобы сделать четкий сэндвич. Простые
