супруги будущего Александра I Елизаветы Алексеевны со свекровью – императрицей Марией Федоровной и свёкром – Павлом I. Одной из причин была ее задержавшаяся первая беременность. Выйдя замуж в 1793 г., Елизавета Алексеевна родила свою первую девочку только в мае 1799 г. Поэтому в мае 1798 г. она писала матушке о свекре: «Он почитает меня лишь за ремесленника, призванного сюда для изготовления детей, а поскольку я не исполняю предназначенного мне долга, то в скором времени вообще перестанет обращать на меня внимание».[465]
Случались ли послеродовые психозы
Изредка бывало и такое. Например, у императрицы Марии Федоровны после рождения подряд четырех дочерей развилась депрессия. Екатерина II писала Гримму: «10 мая Великая Княгиня родила, Слава Богу, четвертую дочь, мать в отчаянии, и, чтобы ее утешить, я дала девочке свое имя» (1778 г.). Отчаяние Марии Федоровны, видимо, было связано с желанием рожать сыновей, необходимых для укрепления династии, а не дочерей.
Когда в мае 1857 г. крестили великого князя Сергея Александровича, императрица Мария Александровна места себе не находила, поскольку боялась, что младенца «утопят или задушат во время крестин».[466]
Бывали ли выкидыши или мертворожденные младенцы
Еще императрица Екатерина II упоминала, что ее первые две беременности закончилась выкидышами. Первая беременность наступила в конце 1752 г.: «Я отправилась из Петербурга с кое-какими легкими признаками беременности. Мы ехали очень быстро и днем, и ночью; на последней станции эти признаки исчезли при сильных резях. Приехав в Москву и увидев, какой оборот приняли дела, я догадывалась, что могла легко иметь выкидыш». В мае 1753 г. у великой княгини «появились новые признаки беременности. На следующий день я почувствовала боль в пояснице. Чоглокова призвала акушерку, и та предсказала выкидыш, который у меня и был в следующую ночь. Я была беременна, вероятно, месяца два-три; в течение тринадцати дней я находилась в большой опасности, потому что предполагали, что часть „места“ осталась; от меня скрыли это обстоятельство; наконец, на тринадцатый день место вышло само без боли и усилий; меня продержали по этому случаю шесть недель в комнате, при невыносимой жаре». После этих эпизодов императрица Елизавета Петровна запретила Екатерине Алексеевне ездить верхом.
У супруги Николая I, Александры Федоровны, четырежды рождались мертвые младенцы. Первый мертвый ребенок (девочка) родился 10 июля 1820 г.: «Волнение, причиненное мне… маленькими сценами, было, однако, настолько сильно, что оно подействовало на мое здоровье; и мне пришлось пустить кровь гораздо ранее, нежели за время прежних беременностей… Император однажды вечером навестил меня и поцеловал мою ногу, когда я лежала в кровати, и это весьма меня рассмешило. Две ночи спустя я была при смерти; судороги, случившиеся со мною 27 июня, в то время как впала в бесчувствие, были, по-видимому, причиной смерти ребенка, который родился в Павловске 10-го июля». Тогда великой княжне для того, чтобы утешить ее горе, пообещали поездку в Берлин: «Действительно, три года прошло уже со времени моего замужества, и было вполне естественно сделать маленький визит отцу и предпринять,
Александр и Елизавета. Хроника… С. 95. Кроме этого, тогда Мария Федоровна фактически обвинила невестку в супружеской неверности, задавшись вопросом, как у двух блондинов-родителей может родиться черноволосый ребенок. Тогда в качестве возможного отца ребенка называли Е. А. Чарторыйского, друга Александра Павловича. В результате Павел I полностью прекратил общение с невесткой. Сама Елизавета Алексеевна осторожно писала матери: «Да, ни в чем не согрешив противу своего мужа, можно не страшиться никого и ничего! А интрига сия идет от этой милейшей графини Головиной, в которой я обманывалась целых пять лет» (см.: Александр и Елизавета. Хроника… С. 97).
