сегодня можно усомниться в подлинности цифр Геродота. Уж больно они не реальны для того давнего времени. Однако слова Геродота подтверждает и древнегреческий поэт Эсхил в своей поэме «Персы»:
У Ксеркса же (я знаю) было там судов
Больших до тысячи, а тех, что быстротой
Кичились, двести семь. Так сосчитали их…
О деятельности Фемистокла в начальный период персидского наступления достаточно подробно сказал Плутарх: «Когда перс уже шел к морю для похода на Элладу, а афиняне совещались, кого бы избрать стратегом, все, говорят, добровольно отказались стать во главе войск, устрашенные опасностью. Домогался же этой власти Эпикид, сын Евфемида, – демагог, сильный на словах, но слабый духом и падкий на деньги. У него были шансы получить большинство голосов, но Фемистокл, опасаясь, что дело будет вконец испорчено, если власть попадет в руки Эпикида, за деньги купил его честолюбие. Хвалят и расправу его с переводчиком, говорившим по-персидски, и по-элински, и приехавшим с посольством, которое прибыло от царя с требованием земли и воды: так как он осмелился эллинскую речь предоставить к услугам варваров, Фемистокл велел схватить его и, добившись соответствующего народного постановления, казнил его смертью. Одобрение вызвал и случай с зелейцем Арфмием. По предложению, внесенному в народное собрание Фемистоклом, последний, а с ним и дети его, и потомки были лишены всех прав за то лишь, что он привез эллинам золото мидян. Главнейшая же заслуга Фемистокла в том, что он добился прекращения войн в самой Элладе и примирил друг с другом города, убедив их оставить распри для совместной подготовки к войне… Приняв власть, он тотчас сделал попытку посадить граждан на триеры и убеждал их оставить город с тем, чтобы встретить варваров на море, как можно дальше от Эллады. Но так как большинство этому сопротивлялось, то он повел большое войско к Темпейской долине вместе с лакедемонянами, шедшими с намерением сразиться там же для защиты Фессалии: они не думали еще тогда, что последняя тяготеет к персам. Но после того как войско, ничего не сделав, отступило, и, вслед за переходом на сторону царя фессалийцев, перешли на сторону персов и все земли до самых границ Беотии, афиняне стали уже охотнее слушать то, что говорил Фемистокл относительно моря, – и вот, его шлют с флотом к Артемисию для охраны пролива. Здесь-то и произошло следующее: в то время как эллины требовали, чтобы во главе их стали Еврибиад и лакедемоняне, афиняне же, превосходившие числом судов всех прочих участников, вместе взятых, считали недостойным для себя подчиняться другим, Фемистокл, хорошо поняв опасность, сам уступил власть Еврибиаду, а афинян успокоил обещанием, что, если они покажут себя доблестными мужами на войне, он убедит эллинов, и последние добровольно предоставят им первенство на будущее время. Надо полагать, что этот именно поступок сделал Фемистокла главным виновником спасения Эллады и лицом, наиболее способствовавшим славе афинян, ибо они превзошли врагов мужеством, а союзников – благоразумием».
Тем
