вставая.
– Отчего ж не найтись? Найдётся. За мной ступайте. У меня в келье поговорим. Никто нас не услышит.
– Коли так, веди, отче.
Они прошли по длинной тёмной галерее с высоким потолком, по обе стороны от которой стояли крепкие дубовые двери. «Такие, пожалуй, разве что тараном выбьешь», – прикинул про себя Иван.
Келья Азария была в самом конце. Рассадив гостей, келарь ненадолго отлучился, пояснив:
– Вы, должно быть, проголодались. Распоряжусь, дабы братия еду сюда принесла. Ни к чему вам в трапезную идти.
– Благодарствую, – кивнул Иван, успевший нагулять аппетит.
В дверь постучались. После разрешения в келье появились молоденький чернец, сноровисто заставивший стол кушаньями. Также сноровисто он выскользнул обратно, будто его не было.
– Вознёсем молитву Господу, – воздел очи Азарий.
Сыщики поддержали. Закончив, келарь провозгласил:
– Прошу, гости дорогие, откушать…
– Чем бог послал, – непонятно хмыкнул Пётр Елисеев.
Все приступили к трапезе.
Кормили в монастыре просто, но сытно. Ублажив желудки, гости перешли к тому, зачем приехали.
– Поведай нам, брат Азарий, обстоятельства гибели настоятеля, – вытерев губы, попросил Пётр. – По какой причине злодеи на живот его покусились, греха страшного не испугались?
– Ежли по правде говорить, то вряд ли могу быть полезным.
– Почему, святой отец?
– Причина простая. Не было меня в тот день в городе. Я за книгами духовными в Нижний Новгород уезжал. Когда вернулся, тогда и узнал весть страшную.
В этот миг в келье снова появился чернец. Он что-то прошептал на ухо келарю и, когда дождался благословляющего кивка Азария, робко, пятясь как рак, удалился.
Поведение его показалось Петру странным, он пристально вглядывался в чернеца, будто находил что-то знакомое. Однако потом мотнул головой, отгоняя дурные мысли, и попросил Азария продолжать рассказ.
– Ничего страшного, что вас в тот день не было. Расскажите все, что удалось узнать к этому моменту.
Азарий знал много, но недостаточно. В отличие от монахов настоятель жил отдельно, его келья, а по сути, небольшой домик, располагалась отдельно от монастырских жилищ. Это была единственная роскошь, которую отец Ларион (так его звали) мог себе позволить.
Ещё одно важное дополнение: именно в домике отца-настоятеля держалась монастырская касса. Для этих целей в келье соорудили потайную комнату, доступ к которой преграждала дополнительная кованая решётка из прутьев толщиной в большой палец.
– И что касса? – заинтересовался Пётр.
– Не тронули её супостаты. Добраться не смогли. Уберёг Господь, – сказал келарь и размашисто перекрестился.
– Да сколько можно?! – утомлённо пробурчал Пётр, которому пришлось повторять действия отца Азария в очередной раз.
Однако
