А потом не стало и ее. С тех пор здесь больше ничего не было.
Этот дом заслуживает лучшего, – вздохнул он. – И она тоже. И именно ты должна попытаться это сделать. Наверное, ты единственная, кому это по силам.
– Спасибо.
– Мы с Патти поможем. Можешь остановиться у нас, пока дом не станет пригодным для жилья.
– Я обязательно обращусь к вам за помощью, но хочу остаться здесь. Мне нужно почувствовать это место. Я уже кое-что разузнала, но мне понадобится твой совет по поводу местных рабочих – мне нужны надежные люди. Водопроводчики, электрики, плотники, садовники. И просто физически крепкие люди, способные делать то, что им скажут.
– Бери свой блокнот.
Она вскочила на ноги, сбегала в дом и тут же вернулась с блокнотом.
– Папа, а если бы у вас с мамой все сложилось, ты бы не бросил профессию? Остался бы в Лос-Анджелесе?
– Может быть. Но я не был бы счастлив там. То есть я не был бы счастлив там долго. Ведь я был не очень покладистым актером.
– Но ты был хорош.
– Достаточно хорош, – улыбнулся он. – Но я не хотел того, чего хотела Дилли – для нее самой и для меня. Поэтому я понял, что ты имела в виду, когда произнесла эту же фразу. Это не ее вина, Силла, что у нас другие желания.
– Ты нашел здесь то, что тебе нужно.
– Да, но…
– Это не значит, что я тоже найду, – продолжила за него она. – Знаю. Но могу найти.
Во-первых, подумала Силла, ей нужно разобраться, чего же она все-таки хочет. Больше половины своей жизни она делала то, что ей говорили, и принимала то, что имела, за то, что она должна хотеть.
Она стала артисткой еще до того, как научилась говорить, потому что этого хотела ее мать. Все детство она изображала другого ребенка – он был гораздо красивее, умнее и милее, чем она сама. Когда все это прошло, начался другой трудный период, который агенты и продюсеры назвали неудачными годами, потому что работы было мало. Она записала очень слабый альбом вместе с Дилли, где они выступали как мать и дочь, и снялась в нескольких фильмах в жанре «подростковый слэшер»[2], где завидовала своим героиням, которых убивали самым жестоким образом.
Она выдохлась еще до того, как ей исполнилось восемнадцать, подумала Силла, плюхнувшись на кровать в номере мотеля. Она утратила интерес ко всему и довольствовалась редкими ролями второго плана на телевидении и озвучиванием рекламы.
Но все же длинные телевизионные сериалы и несколько второсортных незапоминающихся фильмов позволили скопить кое-какую сумму. Ей хватило ума сберечь эти деньги, и у нее появилась возможность попробовать разнообразные занятия в надежде найти то, что ей придется по душе.
Мать говорила, что она попусту растрачивает свой талант, а психолог назвал ее поведение «избеганием жизни».
Но Силле было наплевать,
Слэшер (от англ.
