утра пришла к нему домой, делать было нечего…
До финиша им оставалось совсем немного, когда неожиданно дверь отворилась и в комнату вломился Болек. Ларка была обращена к нему спиной, но, услышав шум, повернулась. Болек прикипел взглядом к ее бюсту.
– Какого черта? – спросил Ефим.
– Разговор есть… А тебе, Ларис, я, кажется, говорил, чтобы ты с ним не прыгала!
– А кто ты такой, чтобы ей такое говорить? – шалея от возмущения, спросил Ефим.
Ларка уже соскочила с него и сейчас торопливо набрасывала на себя простыню, а Болек нагло и с вожделением смотрел на нее.
– А ведь я тебе сейчас глаза вырву! – пригрозил Ефим.
Но Гуревич вытащил из-за пояса брюк «ТТ» и наставил его на Ефима.
– Иуде слово не давали!
– Кому?! – оторопело протянул Ефим.
– Иуда ты!
– За слова отвечаешь?
– Ответишь ты!.. Ну чего стоишь, шалавая? Очисти помещение!
– Ну зачем ты так? – чуть не плача, спросила Ларка.
– А зачем ты с ним? Мы же говорили… Пошла!
Она вышла из комнаты, и тут же рядом с Болеком появился Заз. Он смотрел на Ефима с молчаливым осуждением.
– О чем ты с ней говорил?
– Лариска – твоя девушка, не вопрос, – опустив руку с пистолетом, хищно сощурился Болек. – Я это знал и терпел. Но ты предатель, и теперь у меня нет перед тобой никаких обязательств… Она спала со мной. Пока ты в армии был, она со мной спала. И дальше спать будет, потому что я этого хочу. А ты не жилец на этом свете… Иуда повесился, и ты можешь удавиться, если мужик…
– Ты что, головой сильно стукнулся?
– Тебя из ментовки когда выпустили? Позавчера? А нас только сегодня.
– Ну и что?
– А то, что мент тебе руку пожал… Заз, ты видел, как мент ему руку пожал?
– Видел.
– Ну и что скажешь, иуда? – люто посмотрел на Ефима Болек.
Слов не было, да и говорить он не мог – от волнения у него перехватило горло. Руки и ноги налились слабящей тяжестью, под коленками образовался тряский холодец.
– Ну, и чего молчишь? – злорадно спросил Болек.
– Мне отомстили, – выдавил Ефим. – Они спрашивали, где оружие, а я сказал, что жаловаться буду… Вот, синяк под глазом и ливер весь отбили…
– Кто отбил?
– Макар!.. Они меня в камеру к «речным» бросили… Их там много было… Я сказал ментам, что в прокуратуру жаловаться буду, они испугались, но отомстили… Мент меня сам за руку схватил, спасибо, говорит, Болотов, ты нам очень помог… А не помогал я им…
– Да, он так и говорил, что ничем им не помогал, – заступился за Ефима Заз. – Я слышал. И руку он выдернул, я видел…
– Видел, слышал… – поморщился Болек. – А кто ментов на стволы навел? Четырнадцать автоматов. Четырнадцать!
– Но я здесь ни при чем, – растерянно мотнул головой Ефим. – Я им ничего не говорил…
Он
