словно от сильного удара, и неловко ухватился рукой за дверь.
Мулаты неторопливо проследовали дальше, о чем-то оживленно переговариваясь. Из обрывков фраз слышалось, что они вспоминают оставшихся на воле подруг и очень жалеют о том, что большую часть времени проводят не с ними, а на тюремной баскетбольной площадке.
Джонни повернулся к Варягу, сделал один неловкий шаг, потом другой, еще короче и неувереннее. Несмотря на свой огромный рост, в эту минуту он напоминал младенца, едва научившегося ходить. Варяг увидел, что одной рукой канадец зажимает живот, а через пальцы, пачкая праздничную белую рубашку, уже сочатся крупные рубиновые струйки. Еще секунда – и гигантское тело канадца рухнуло на каменный пол.
Варяг понял все. Ему следовало сразу поверить Джонни, когда тот сказал, что здесь замешаны серьезные парни. И он должен был догадаться, что Джонни обречен, как только его перевели в другую камеру, – методы работы местных властей и МВД во многом схожи. Очень может быть, что они даже подслушивали их беседы и, конечно, не могли простить Джонни его словоохотливости.
Варяг увидел, что трое мулатов направляются теперь к нему. Ага, они слегка заденут его по касательной, но этого, чуть заметного прикосновения будет вполне достаточно, чтобы он, подобно выброшенной на берег рыбе, беспомощно начал хватать губами воздух.
Чувства Варяга мгновенно обострились. С кухни в ноздри ударил потрясающий запах свежеиспеченного хлеба. Этот запах, нахально забираясь в ноздри, мешал сосредоточиться. Заключенные, уже заметившие беспомощность Джонни, с любопытством и страхом наблюдали за истекающим кровью гигантом, корчившимся на полу в предсмертных судорогах. Вокруг воцарилась поразительная тишина, которая была куда красноречивее тюремной сирены.
Прогуливавшийся по длинному коридору надзиратель задумался о своем, не замечая происходившего. С сегодняшнего дня ему полагалась первая надбавка за выслугу лет, и он с удовольствием размышлял о том, что за год сможет наконец-то отложить кругленькую сумму и купить себе новую машину.
Беспечно размахивая руками, троица приближалась к Варягу. Равнодушие было напускным. Владислав сразу же отметил, что у двоих из них кулаки были сжаты и спрятаны в рукава.
– Русский! – окликнул Варяга кто-то вблизи.
Варяг невольно обернулся на громкий голос. В это мгновение один из трех мулатов в два прыжка подскочил к нему и выбросил вперед руку с ножом. Владиславу потребовалось невероятное усилие, чтобы перехватить руку убийцы. Мозг сработал словно объектив фотоаппарата, зафиксировав в памяти злобный оскал нападающего со сломанным почерневшим зубом. Варягу удалось остановить удар. Правой рукой он поймал мулата за широкий рукав и с силой дернул того на себя, одновременно левым локтем коротко встретив его ударом прямо в сомкнутые челюсти и вложив в этот удар всю накопившуюся злость. Челюсть громко хрустнула, и мулат, обмякнув, повалился на пол.
В
