догадываетесь? – Денис посмотрел исподлобья.
– Да нет, а о чем мне догадываться? – с независимым видом пожала плечами Люба… хотя она лукавила, конечно, она уже понимала, что собирается сказать Денис… И все равно – ее словно в лицо ударило, когда он проговорил:
– Элька от Евгения вашего беременна. Понимаете? Перед самым его отъездом у них была встреча… То есть они и раньше встречались, а тут вот так вышло… на прощанье… переспали. Ну и… Понятно?
Теперь он задал этот вопрос, а Люба тупо кивнула. Да чего уж тут не понять?!
Бывают дни как дни, а бывает кошмар какой-то, честное слово. Такое впечатление, что всю ночь облака черные клубились над твоей судьбой, а утром разразились грозой, которую копили всю ночь.
Проверки на Старом рынке случаются часто, раз в неделю – это уж обязательно: если надо для отчетности санэпидстанции, налоговикам или участковым какую-нибудь гадость сыскать, они идут на рынок, оттуда ведь с пустыми руками не уйдешь, обязательно на какое-то нарушение наткнешься; но чтобы два прямых попадания в день в одного и того же продавца – это уж чересчур. Ну, уже понятно, кто стал этим разнесчастным, разбомбленным продавцом…
Сначала притащился участковый. Новый. Чокнутый и упертый. Старый был добродушный, тихий дяденька, который все на свете понимал и входил во все положения, прочно усвоив за жизнь, что все мы люди, все мы человеки, а человеку без ошибок никак не обойтись. Он любил эти слова повторять, Любу они всегда успокаивали, да и не одну ее, поэтому никто особенно не злился на старого участкового, даже когда он цеплялся к кому-нибудь. Ну, прицепится, к примеру, что без пилотки форменной стоишь, ну, побранит, ну, скажешь ему:
«Честное слово, Григорий Иванович, я в последний раз. Ну не пишите протокол, а? Зачем эту волокиту разводить? Посмотрите лучше, какое у меня сегодня мясо чудное. Вот телятинка свеженькая, только вчера забили, сегодня утром из Уразовки привезли. Печеночка есть отличная, языки… Языки, Григорий Иванович! А?.. Давайте посмотрим что-нибудь к столу, а?»
Григорий Иванович языки очень любил, причем он был человек покладистый и, если не оказывалось мясистых, мягких говяжьих, охотно соглашался на два свиных, хотя они и суховаты, и жестковаты, их лучше в салаты, а так-то просто, с хренком, они не слишком хороши…
А потом Григорий Иванович взял да и умер от сердечного приступа, царство ему небесное, доброму человеку, и пришел на его место этот новый. Фамилия его была Капитонов, а он, наверное, решил, что Капитанов, и вообще – что он по меньшей мере капитан милиции, а не какой-то там старшина. Когда Григорий Иванович покойный шел с проверкой, он всегда останавливался у входа на рынок – чтобы его заметили, стало быть. Чтобы заметили и смекнули: участковый тут не просто так торчит, наслаждаясь хорошей погодой. Он скоро с проверкой пойдет. И поэтому все, так сказать, заинтересованные лица быстренько улаживали все, что было у них не в порядке, а те, кто уладить по каким-то причинам не мог, предпочитали на сегодня вообще закрыться, чтобы проблем лишних не создавать. Григорий
