переубедить.
– Тогда прыгайте в машину. Я довезу вас за тридцать секунд.
Она внимательно посмотрела на него, стараясь понять, не хочет ли он просто побыстрее закончить разговор, а про десять часов сказал из вежливости. Тем временем он очень быстро надел свое полупальто и повел ее к выходу из паба, даже не дав ей шанса признаться в том, что на самом деле ей хотелось бы растянуть сегодняшний вечер до бесконечности.
Когда они были уже у двери, их окликнула барменша; от Роз не укрылось, что Доминик, тут же обернувшись, одарил ее ослепительной улыбкой.
Температура на улице за то время, что они были в пабе, упала минимум на пять градусов. Роз подняла воротник пальто и пошла по тротуару.
– Что вы делаете? – остановил ее Доминик, показывая ей ключи от машины.
– Но тут совсем недалеко.
– Однако же стало холодно.
– И это говорит человек, побывавший на Северном полюсе! – ухмыльнулась она.
Он догнал ее, и дальше они пошли рядом.
– Я уж думал, что вы никогда не позвоните, – наконец сказал он. – Что заставило вас принять решение писать для меня?
– Желание ощутить возбуждение от чего-то нового и необычного, – тихо ответила она.
Она искоса взглянула на него, но так и не поняла, какое у него выражение лица. Что это было? Изумление? Разочарование? Она не знала, стоит ли еще что-то сказать.
У нее от холода начали стучать зубы, и она остановилась, чтобы застегнуть верхнюю пуговицу пальто, несмотря на то, что уже был виден дом Сэм.
– Вот. Возьмите, – сказал Доминик, снимая свой шарф и обматывая его вокруг ее шеи.
Она попыталась остановить его, но он только усмехнулся:
– Смотрите-ка! Вам он идет намного больше, чем мне.
Она тихонько фыркнула и развернулась, намереваясь идти дальше. Чтобы остановить ее, он коснулся ее руки, и она вздрогнула.
– Знаете, в том, чтобы позволять другим людям что-то делать для вас, нет ничего предосудительного.
Она опустила голову и уставилась на асфальт, словно боясь, что при ярком свете уличных фонарей он сможет заглянуть ей в душу. И узнает действительное положение вещей: у Розамунды Бейли было мало друзей, а бойфрендов не было вообще. Те несколько кратких пересечений с мужчинами, которые случились в ее жизни, не имели продолжения по одной и той же причине с небольшими вариациями: она была слишком крикливой, слишком обозленной, слишком много брала на себя, и в результате выстроила вокруг себя практически непробиваемую стену.
– Большое спасибо вам за сегодняшний вечер. Мне на самом деле не хотелось оставаться одной в свой первый день жизни в Лондоне.
– Для чего тогда нужны друзья? – произнес он, провожая ее до двери.
– До свидания, Доминик, – сказала она, скрестив руки на груди.
– Доброй ночи, Роз. – Он улыбнулся и, развернувшись, пошел к своей машине.
Он ускорил шаг,
