что он мог сказать Иоганне? Так оно все и устроено: в принципе, сестрам Штайнманн оставалось только радоваться даже своей маленькой зарплате.
– Если он действительно платит так мало, то наплюй ты на Хаймера! Приходи ко мне, будешь помогать! Моего заработка хватит на двоих.
Ну наконец-то он сказал это! Молодой человек затаил дыхание.
Когда Иоганна ничего не ответила, он добавил:
– Кроме того, у меня есть работа на стекольном заводе.
Два раза в год во время так называемого аврала на стекольном заводе на Хюттенплац топили большую печь. С сентября и до конца года, а затем с марта и до лета Петеру приходилось трудиться над своими заказами по вечерам и ночью, поскольку днем он работал на заводе. На бумаге он назывался «мастером-стеклодувом», однако на деле у него не было ни своего места на предприятии, ни подмастерьев, как у настоящих мастеров. Много лет назад его семья действительно принадлежала к числу самых зажиточных в деревне, однако из-за того, что в предыдущих поколениях родилось слишком много мальчиков, Петеру и его покойному брату досталась только крохотная часть наследства, да и та на бумаге. Петер знал, что Иоганна это тоже понимает. Девушка покачала головой:
– Не сердись, но работать у тебя я не смогу. Я ведь не в состоянии даже смотреть, как ты вставляешь в глаз красные прожилки, – мне тут же становится дурно! – рассмеялась она. – Думаю, твоя работа под силу только тому, кто любит ее так же, как ты. Мое присутствие скорее помешает, чем поможет тебе.
«Наверное, она в чем-то права», – подумал Петер. Люди, которым требовалась его помощь, обычно приходили к нему в отчаянии, они никак не могли смириться с тем, что у них остался всего один глаз. Расположить их к себе было непросто. Точно таким же непростым было и производство стеклянных глаз. Это было не просто ремесло стеклодува, а настоящее искусство, и все же, хоть молодой человек и любил свою профессию, разбогатеть на ней он не мог.
– Думаю, мы просто не привыкли работать вне дома. Когда отец был еще жив, мы успевали заниматься хозяйством, а теперь это невозможно. Сама работа – это не проблема! – отмахнулась Иоганна. – Конечно, она довольно тяжелая, но жить можно. И то, что выдувают молодые Хаймеры над лампами… уму непостижимо, такое разнообразие! Хотя почти все изделия, на мой вкус, просто ужасны. – Девушка рассмеялась. – Но, кажется, на всякий товар найдется свой купец.
Петер все никак не мог понять, с чем связано ее недовольство.
– Так где же собака зарыта? Дело в самом Хаймере?
Она кивнула:
– Эта его манера постоянно подкрадываться сзади и смотреть через плечо бесит невыносимо! Неужели он думает, что мы весь день пробездельничаем, если он не будет все время контролировать нас? – Глаза ее сверкнули. – А суматоха какая! Мне кажется, у пчел в улье больше порядка. На прошлой неделе закончилась краска, сегодня, например, не хватило заготовок. Вместо того чтобы послать кого-нибудь на стекольный завод за новыми, старик
