его, почему же Генсфлейш, если так уверен в успехе своего предприятия, не хочет заниматься им без его участия.
Ответ Генсфлейша прозвучал столь же льстиво, сколь и убедительно: только такой мастер, как Мельцер, способен изготовить действительно ровное зеркало. Кроме того, он не знает другого человека, который бы мог убедить людей в чудесных вещах.
Итак, Мельцер залил в глиняные формы размером с ладонь дюжину пластин из свинца и олова и стал шлифовать до тех пор, пока поверхность не заблестела, словно лед, а потом отполировал все влажным жировиком. На следующее утро – это было уже четвертое воскресенье с начала Великого поста, и после мрачной долгой зимы солнце наконец напомнило о себе и залило землю теплыми лучами – Мельцер взял самое лучшее зеркало и отправился в собор, где епископ служил торжественную мессу.
Зеркальщик пробрался в центр здания, туда, где пересекаются продольный и поперечный нефы. Пробивавшиеся сквозь витражи солнечные лучи создавали на стенах причудливые узоры. Там, у правого северного углового пилястра, Мельцер вынул свое зеркало и направил луч из него на алтарь как раз в тот самый миг, когда епископ поднял чашу для преобразования. Священнослужитель подумал, что яркий свет, которым вдруг засияла чаша, был ниспослан свыше как чудо, и вместе со всеми верующими в храме опустился на колени. В этой позе его преосвященство и запел «Тебе, Господи», и вся община присоединилась к пению.
Михель Мельцер испугался (он не ожидал такого эффекта от своего зеркала) и, пользуясь всеобщим замешательством, предпочел удалиться. О дальнейшем исполнении плана должен был позаботиться Иоганн Генсфлейш. А тот, когда ошарашенные жители Майнца повалили из собора, провозгласил, что явление, свидетелем которому они стали, – работа мастера Мельцера, и сделано это для того, чтобы улавливать блаженство святого состояния.
Одного упоминания имени Мельцера хватило, чтобы устранить недоверие, с которым встретили слова Генсфлейша, и все сразу же стали спрашивать о цене и интересоваться, как можно приобрести благодать. Хотя поначалу епископ очень рассердился, поскольку попался на удочку зеркальщика, но прелаты научили его уму-разуму, напомнив о Послании к коринфянам, где говорится о том, что вера может двигать горы, а еще слова кардинала Николая фон Куеса, который заявил, что верит именно потому, что это абсурдно.
После благословения Церкви заказы на «исцеляющие зеркала», так назвали горожане новое изделие, стремительно увеличились. И в этом же году, во время представления реликвий, на божественное исподнее смотрели уже несколько десятков зеркал, а в следующем году их было уже несколько сотен. И никогда прежде во время паломничества, традиция которого насчитывала уже сотню лет, люди не были настроены столь восторженно и преисполнены такого благоговения.
В мастерской Мельцера за собором теперь день и ночь работали пятеро подмастерьев – все для того, чтобы удовлетворить огромный спрос.
